210 по Менделееву - Александр Смоленский Страница 34

– Ну и что ты извлек из этой дурацкой затеи? Стоило тащиться на кладбище, чтобы как бедные родственники присутствовать на похоронах… Лично у меня от всей процедуры настроение теперь премерзкое. Поэтому предлагаю сразу в паб. И быстрее смоем неприятный осадок.

Багрянский прямо-таки искрил от невиданного раздражения. И с чего бы? Никто не гнал их на кладбище. Тем более что ни он, ни его друг Александр Духон, олигарх времен ельцинской эпохи, не числились среди знакомых убиенного бывшего разведчика.

– Вот занудил ты так занудил, Левушка. Сам знаешь, это все Боря. Сходите… Посмотрите… Ну, посмотрели. Ты что-нибудь увидел интересного? – как мог, оправдывался Александр, сознавая, что присутствие на похоронах все-таки больше его затея. – Я тоже не заметил ничего любопытного. Разве что могилку Карла Маркса.

– В этом смысле – да-а, – охотно поддакнул Багрянский. – Сбылась мечта двух бывших пролетариев!

– Точно. А твоя идея насчет паба, пожалуй, дельная, старик.

Друзья стояли в лобби отеля «Коннут», словно витязи на распутье, раздумывая, как скоротать время. Те, кто их знал, в такое никогда бы не поверили. Для многих вообще было загадкой, что и как сблизило тридцать лет назад двух столь разных по характеру, темпераменту и жизненным пристрастиям мужчин.

Мало кто мог уразуметь, что именно разнохарактерность и постоянное противостояние практически во всем служили прочной основой их дружеского взаимопритяжения. Иными словами, Багрянскому и Духону никогда не было скучно друг с другом. Тем более что все-таки в трех пристрастиях они были единодушны: в любви к авантюрным приключениям, вкусной еде и сочинительству.

Нет! Было еще четвертое, что их объединяло, – ирландский виски, как раз ради которого друзья собирались посетить свой любимый лондонский паб «Адли».

Почти три недели назад они прилетели сюда (Духон из Нормандии, а Багрянский из Москвы), как обычно, на пяток дней и поневоле оказались втянутыми в скандально-трагическую историю, связанную с расследованием «дела Люсинова». И все это время за ними велась неприкрытая слежка. С одной стороны, повышенное внимание английских спецслужб к их персонам забавляло друзей, но с другой стороны, дико раздражало. Ну кому может понравиться ходить под колпаком?! Тем более в чужой стране.

– Согласись, в своей стране как-то приятнее, – когда в очередное посещение паба вновь зашел разговор на эту тему, пошутил Духон.

Багрянский не согласился. Он вообще не принимал таких сомнительных шуток. Но больше всего его злило, что попали они «в историю», можно сказать, по собственной инициативе.

Сыщики из Скотланд-Ярда остановили их на выходе из находящегося по соседству отеля «Миллениум» и велели вернуться обратно в лобби. Допрашивал худой, длинный, как телевышка, мужчина.

– Какова цель вашего визита в Великобританию? – официальным тоном спросил он, придирчиво просматривая паспорта приятелей.

– А какое вам, собственно, до этого дело? Как вас там… мистер…

– Барлоу. Меня зовут Барлоу. Визы у вас в порядке, господа.

– Тем более, какого рожна вам ещё надо? Ваши действия переходят все границы! – кипятился Багрянский. – Мы несколько дней назад приземлились в аэропорту Лутон, и визы там уже проверяли.

– Извините, сэр, но я исполняю приказ начальства. Мне предписано проверять всех русских, попавших в зону происшествия, – спокойно, но с нотками превосходства в конкретной ситуации отчеканил рыжий Барлоу. – Вы слышали, наверное, что случилось здесь, в отеле?

– Да в курсе мы, конечно, в курсе. Мы регулярно слушаем новости. И что с того? При чём тут мы? – вступил в разговор Духон. – Неужели вы и нас подозреваете, так сказать, в причастности?

– В данный момент мы подозреваем всех. Извините, но такова наша работа. Зачем вы, например, наведались в «Миллениум»?

– Своим вопросом вы вторгаетесь в частную жизнь, господин полицейский, – изобразил возмущение Лев Багрянский, теребя усы.

– Частную, говорите? Так мы еще ваши номера в «Коннуте» осмотрим на предмет обнаружения… – холодно обронил Барлоу, неожиданно замявшись. – И потом, повторяю, я не полицейский, а старший следователь Скотланд-Ярда, где имею честь возглавлять отдел по борьбе с терроризмом.

– Пардон, пардон, не признал! – съехидничал олигарх. – Только, позвольте спросить, что вы надеетесь у нас найти? Шприцы с полонием? Пораскиньте, в конце концов, своими заторможенными британскими мозгами, ну хотя бы как ваш предшественник Шерлок Холмс, и поймите: разве стали бы мы здесь сидеть и ждать вас, будь мы хоть каким-то боком причастны к отравлению Люсинова?!

– Да, но… – хотел было что-то возразить следователь, но потом, видно, передумал. – Ответьте на один вопрос, господа: зачем вам понадобилось сегодня появиться в отеле, где было совершено преступление? И я вас тотчас отпущу.

– А вы уверены, сэр, что преступление совершено именно здесь? – Духону явно стало интересно. – Кстати, не желаете ли обсудить проблему за чашкой чая или кофе?

У следователя глаза полезли на лоб.

– Вы что-то знаете, сэр?

– Да откуда мне что-то знать?! – воздев глаза к небу, заметил Духон. – Просто мы с господином Багрянским в некотором смысле занимаемся литературным творчеством.

– И если вы все-таки будете нас шмонать, то в моем номере найдете пару наших книг, – вклинился в разговор Багрянский, которому стало скучно стоять посреди лобби неуютного отеля.

– Так вы пишете книги? – то ли с уважением, то ли с сомнением спросил Барлоу.

– Не просто книги, а в некотором роде детективы. Так что поймите, мистер, оказаться рядом с отелем «Миллениум» и не заглянуть туда было бы непростительно с точки зрения людей пишущих. Вас удовлетворил мой пространный ответ?

– В известной мере, – пробормотал Барлоу, задумавшись о чем-то своем. – Разумеется, я проверю то, что вы сказали.

– Сколько угодно! – весело откликнулся Духон. – Если будет что-то новенькое по делу, то не в службу, а в дружбу – поделитесь…