Проект «Немезида» - Брендан Райх Страница 34

– Последний раз? – заикаясь, переспрашиваю я. – Вы уверены? Откуда вы знаете?

– Знаю.

Это сложно, но я улыбаюсь. И одновременно с облегчением всхлипываю.

– Спасибо. О господи, огромное вам спасибо. – Слезы ручьями текут по щекам. – Я так хочу, чтобы все это закончилось.

Лицо Человека в Костюме искажает гримаса.

– Никогда не благодари меня.

Я взволнованно киваю. Мне есть что сказать, о многом самого себя в его образе спросить, но я не решаюсь. Если каким-то чудом мой кошмар заканчивается, нельзя рисковать.

Закрываю глаза.

– Тогда приступайте.

Сердце стучит. Делаю глубокий вдох.

Нож пронзает грудь.

Агония. Может, все это нереально, но, тем не менее, очень больно.

Тихий шепот у самого уха: «Прости».

Он выдергивает нож. Я падаю.

Кровь толчками вытекает на тротуар. Струится под откос.

Холодно.

Темно.

Небытие.

Слава богу.

Все закончилось.

15

Голова резко дернулась, и я проснулся, едва не свалившись на пол. Адреналиновая волна накрыла, словно удар по яйцам. Стоп. Хватит метаться и стараться все контролировать.

Несколько секунд ушло на то, чтобы сориентироваться. Я – в унылой приемной доктора Лоуэлла. Сижу в самом неудобном кресле в мире.

Я потер глаза. Повернулся и сплюнул в мусорную корзину. Мысли метнулись от ужаса воспоминаний о кошмаре до паники. Господи, ну куда он подевался? Лоуэлл – единственный человек на свете, с которым я могу быть собой.

Ждать пришлось минут двадцать. Я даже снова задремал. Еще бы. Я уже несколько дней нормально не спал.

Или несколько лет? Или никогда не спал спокойно?

Ну, если мне это и удавалось, то только с таблетками. Срок действия рецепта всегда заканчивался в день моего рождения. Раздобыть новый можно было только у Лоуэлла. А мне сейчас очень нужны те таблетки. Мне нужно, просто необходимо наконец выспаться без кошмаров.

Я опять взглянул на часы: 06:10. Ну, давай же!

Он отменил сеанс, исчез на два мучительных дня, и вот теперь опаздывает!

Я вскочил и начал расхаживать по комнате. Боже, ну до чего некстати. Менять годами установившийся график лечения в тот самый момент, когда оно мне нужно больше всего на свете. Он был мне нужен. Не то чтобы я ждал сеанса с радостным нетерпением.

Просто еще одна встреча по «итогам» дня рождения в «плохой» год.

И следует признать, что я все еще безумен. Славно! Вот дерьмо…

В конце концов я почувствовал, что не могу больше ждать. Метнувшись через приемную, я распахнул дверь в кабинет и постучал по косяку, уже зайдя внутрь.

– Доктор Лоуэлл! Это я, Ноа Ливингстон. У нас с вами назначена встреча вот прямо на этот час, и я на самом деле…

Я осекся на полуслове. Лоуэлл почти лежал, распластавшись перед старым деревянным комодом. Он вздрогнул от неожиданности, и стопка папок вывалилась из его рук.

– Стой, где стоишь! – заорал доктор благим матом. – Ты с ума сошел – вот так вот просто врываться в кабинет?!

Лоуэлл поспешно засунул обратно в комод все, что он, очевидно, только что оттуда вытащил, и громко хлопнул дверцей. Порывистым движением запер ее. Потом, покачиваясь, встал на ноги. Его обычно бледное лицо полыхало.

Я растерянно отступил назад. За все годы нашего знакомства он ни разу не повышал голоса. Я даже не думал, что он на это способен.

Доктор Лоуэлл глубоко вздохнул, а когда заговорил, его голос вновь превратился в обычное успокаивающее воркование:

– Что ты здесь делаешь, Ноа?

Я удивленно уставился на него.

– У нас назначена встреча. Вы отменили «особый» сеанс в понедельник, и вчера тоже не смогли меня принять…

Лоуэлл прикрыл глаза.

– Да, да, конечно. Извини, Ноа. Просто неделя выдалась… очень сумбурная. Присаживайся. Мы начнем через пару минут.

Я занял свое обычное место в кресле и нервничал в ожидании. Все это было чересчур. Мне пришлось без всякой помощи прожить два дня в ужасной тревоге, у меня кончились таблетки, да вдобавок, моего психиатра словно подменили.

– Вы видели, я вам звонил по мобильному? Я пытался связаться с вами из пещеры, но ваш мобильный был отключен. Потом вы отменили сеанс… Я не знал, что де… – Я захлебнулся потоком собственных слов. Прежде доктор Лоуэлл никогда не отменял встреч.

– Я же говорю, у меня была тяжелая неделя. Но это не оправдание, конечно… Я знаю, ты вправе на меня рассчитывать и рассчитываешь, а я тебя подвел. – Лоуэлл вынул из кармана флакон. – У тебя кончились таблетки, которые я прописал?

Я едва удержался, чтобы не выхватить пузырек у него из рук. Но сдержался, коротко кивнул, дождался, пока он сам протянул мне таблетки, и сразу же проглотил одну, не запивая, прежде, чем доктор успел продолжить.

– Итак. Расскажешь, что случилось?

– Во сне или в пещере?

– Давай начнем со сна.

Я рассказал ему свой кошмар. Весь, до последней тошнотворной детали. На сей раз меня ударили ножом в сердце, и я гадал, почему был выбран именно этот, новый способ. Что символизировал нож с зазубринами, или как там это называется на психиатрическом языке? И почему Черному Костюму вдруг впервые взбрело в голову со мной заговорить?

Но Лоуэлл, слушая, лишь мерно кивал, так что я все говорил и говорил.

Общая схема кошмара осталась прежней: «лунатический сон во сне», который я не мог отличить от реальности, а в нем короткая «прогулка» к пещере на вершине холма. Это была не настоящая крутая пещера, а, скорее, просто трещина, одна из многих в западной стене каньона – около пруда. Просто чудо, что мне ни разу не довелось оступиться, упасть в воду и утонуть. Или, наоборот, – свалиться в ущелье.

Это была уже пятая моя отключка такого рода. Они случались со мной только в день рождения, в четные годы.

Я чокнутый. Абсолютно, безнадежно чокнутый.

Это пугало. Оскорбляло. И с каждым разом все сильнее.

Наконец мой рассказ подошел к концу – я выплеснул в лицо доктору все, включая последствия, наступившие уже в реальности: как я открыл глаза в темноте. Как шарил руками по груди, но никакой раны, естественно, не обнаружил. Как на меня нахлынул стыд. Как в слезах я съежился на каменном полу и долго, долго не мог заставить себя двинуться с места. Да уж, крутой я парень.