Наблюдатель - Дэвид Эллис Страница 33

— Лазарус, — я допил воду и удовлетворенно чмокнул губами, — если бы вы играли хотя бы вполовину так же хорошо, как болтаете, на площадке вам не было бы равных. — Я отмахнулся от него. — А теперь идите и занимайтесь юриспруденцией. Или потренируйтесь делать бросок в прыжке. Главное, поскорее покиньте мой кабинет.

— Тогда встретимся через… пять минут, — сказал он.

Да, черт возьми. Я должен идти на эту встречу. На данном этапе карьеры моя работа на девяносто пять процентов заключалась в контроле над деятельностью остальных сотрудников. Мои подчиненные — люди ответственные и хорошо справляются с работой. Я направлял их деятельность, но в этом не было ничего запредельно сложного. В основном мои обязанности сводились к представительской деятельности: я редко появлялся в суде и участвовал лишь в самых крупных слушаниях. На самом деле мое присутствие на процессе требовалось лишь в тех редких случаях, когда мы вели уголовные дела.

Я быстро просмотрел почту. Опять сплошная реклама и просьбы выслать деньги на счета благотворительных организаций. Я собрал и отложил благотворительные письма в сторону — в компании есть особая комиссия, которая принимает решения, куда направлять деньги, а куда — нет. У нас для каждого дела создана своя комиссия.

Но было там и еще одно письмо, написанное от руки все той же толстой перьевой ручкой. И снова местная марка. Я перевернул конверт и вытряхнул письмо. Осторожность никому не повредит, поэтому я аккуратно развернул его, держась за края бумаги.

Берегитесь! Уйди, даже если тени вокруг таинственным обреченным роем адским явятся, смерти тебе разящих объятий фатальных, алым ужасом наложенных и черным трепетом одержимых, жертвенных и мрачных, одному лишь без агнца не избежать.

Я нервно рассмеялся. Сомнений не было: письмо прислал тот же человек, что и в прошлый раз. Какой-то сумасшедший. Возможно, была очередная годовщина казни Бургоса? Наверняка это имело отношение к нему: «…смерти тебе разящих объятий фатальных, алым ужасом наложенных…» Кто это, черт возьми, написал?

Я вытащил другое письмо, чтобы сравнить почерк.

Придет опять мрак, очнется грех исчезнувший, может напомнить еретикам сызнова: ночь, она всколыхнет альков.

Да, тот же самый почерк. Тот же безумный, псевдорелигиозный бред. Что-то во всем этом показалось мне знакомым, но я не мог понять, что именно.

Телефонный звонок прервал мои размышления.

— Да, Бетти?

— Вам звонит мистер Бентли.

— Хорошо. — Она соединила меня, и я ответил. Звонила секретарша Гарланда — точнее, одна из трех его секретарш. Спросила, смогу ли я встретиться сегодня вечером с мистером Бентли. Я согласился, обсудил детали встречи и даже не поинтересовался, почему Гарланд сам не смог мне позвонить.

Положив трубку, я заметил мигающую лампочку автоответчика. Первое сообщение было от репортера Эвелин Пенри — она снова предлагала встретиться. Затем я прослушал второе сообщение, и у меня перехватило дух. Это был такой родной мне голос. Она говорила тихо, и на заднем плане слышался шум офиса.

— Думаю, нам нужно поговорить, — сказала Шелли мягким, уверенным тоном. — Встретимся в нашем месте в обычное время?

«Главное — научиться жить, выживать и действовать в их мире, притворяться, будто ты видишь то же самое, что и они. Подойди к ларьку с хот-догам и и купи то же, что покупают остальные: хот-дог с польскими сосисками, маринованными овощами и бутылку воды. Затем подними голову, чтобы солнечные лучи падали на лицо, и сделай вид, что тебе это доставляет удовольствие.

А вот и он. Проходит вращающиеся двери без портфеля и спускается вниз с сосредоточенным видом. Великий Пол Райли, человек, который гордится тем, что остановил Терри…»

Лео бросил хот-дог в мусорный бак, отхлебнув воды из бутылки, выбросил и ее, ушел с освещенного солнцем пятачка в тень высотных зданий и последовал за Райли. Он поднял голову и глянул вверх, на крыши домов, опасаясь, что они следят за ним сверху.

Идти пришлось недолго. Райли миновал четыре квартала: два на север и два на восток — и свернул к «Данстворту», старому роскошному отелю. Лео остановился и решил не входить внутрь, мучительно размышляя: «Куда он пошел?»

Пока Райли находился внутри, Лео ничего не мог предпринять: он не мог рисковать, но и поводов для беспокойства не было. Оставалось просто ждать. Скоро он все узнает.

Боль в желудке усилилась. Он положил руку на живот. Это помогало хоть немного успокоить боль, от которой ему хотелось согнуться пополам. Хот-дог все только испортил. Просто, когда уставал, он должен был больше есть, а сейчас чувствовал себя совершенно вымотанным. Одновременно он испытывал возбуждение и усталость.

Минуту спустя возле отеля затормозило такси. Лео снова внимательно посмотрел на вход. Да, это она. Такая же, как на фотографии, которая у него была.

Ее звали Шелли Троттер.