Химия Ее Величества - Ирина Дегтярева Страница 33

— Что же, по-твоему, если он простой работяга, то для такой работы не подойдет?

— Вряд ли.

— Это и меня смущает. Митя утверждал, что войти в сообщество фанатов «Рейнджерс» могут только простые люди.

* * *

Уже к вечеру Вадим отыскал информацию, что до конца восьмидесятых годов среди болельщиков «Рейнджерс» существовала мода носить с собой топоры и… мачете на матчи. Была мода на длинные волосы и высокие тяжелые ботинки, которыми ультрас крушили ребра и носы своим соперникам.

— Похоже на нашего шотландца. Я думал, Евкоев меня дурит, когда он рассказал о мачете. Это уже карикатура какая-то на боевика. Ан нет! — Олег снял очки, когда Вадим заглянул к нему в кабинет с этой новостью, а теперь покусывал дужку в задумчивости.

— Смущает другое, — Григорьев уперся руками в стол чуть наклонившись, как будто выступал с трибуны. — Возраст. Раз у него такая манера одеваться, в конце семидесятых ему уже должно было быть что-нибудь около двадцати. Выходит, сейчас… — Вадим возвел глаза с поволокой к плафону на потолке, прикинул: — где-нибудь почти шестьдесят. А Евкоев описал довольно молодого мужчину. Откуда замашки старых фанатов?

— Разве что от отца по наследству перешло увлечение футболом? Или от старшего брата. Ну что там по эксцессам, связанным с болельщиками «Рейнджерс»?

— Я еще выяснил, что изначально болельщики «Рейнджерс» были не просто ребята из рабочего класса, но и протестанты. Это одна из причин их драк с католиками «Селтика». Сейчас вроде они отмежевались от религиозной составляющей.

— Мне кажется, мы что-то упускаем. Дело ведь могло происходить и за границей, не в Шотландии, — Олег взял список инцидентов, связанных с болельщиками «Рейнджерс». Пробежал глазами. Вадим расстарался, проштудировал подборку шотландских газет, находящихся в библиотеке иностранной литературы. — Во время выездов шотландской сборной. Насколько я понимаю, болельщики в таких случаях объединяются, забывают временно свои разногласия — их называют «тартановая армия». Тартан — это шотландские клетки — узоры на килтах. У каждого шотландского клана своя расцветка.

— Я проверю, — согласился Вадим. — Ты, как всегда, опасно эрудирован. А вот то, что Горюнову твоему устроили втык, не знаешь. Уваров, говорят, на него так орал по телефону.

— Чего это он мой? И кто говорит? Он что, делал это при свидетелях?

— Рассказываю, значит, знаю, — отрезал Вадим. — Причем накрутил Уварова наш Плотников в таком ключе: он «доверил» Горюнову лучшего сотрудника, а тот его, то есть тебя, чуть не ухайдокал.

Ермилов покрутил головой, с трудом представляя проявление таких эмоций в исполнении Плотникова. Уварова он толком не знал. Встречал на совещаниях.

— Я съезжу в «Лефортово». Уточню у Евкоева насчет возраста нашего шотландца. Намекну, что этот представитель «Белых касок» из заядлых болельщиков. Может, Рашидик что-то вспомнит и подтвердит хотя бы косвенно наши догадки.

Олег начал слегка закапываться в этом деле. Так бывает, когда бьешь копытом слишком энергично. Поднимается пыль, и она мешает видеть ситуацию отстраненно. Что, собственно, они узнали за это время? Вроде добились показаний от Евкоева, а, по сути, воз и ныне там. Топчутся на том же месте, с которого стартовали. Разведали только, что он шотландец, а не англичанин. Негусто. Ермилов опасался показываться на глаза Плотникову.

— Что опять? — первое, что спросил Рашид, когда его привели в допросную. — Я все вам сказал!

— Рашид Асланович, здравствуйте! — Олег привычно старался быть с подследственным доброжелательным, хотя боролся с неистовым желанием хлопнуть Евкоева папкой по голове, встряхнуть его за шкирку и привести наконец в чувство. — Я хотел уточнить возраст англичанина. — Ермилов намеренно продолжал называть его англичанином.

— Около сорока, — успокоился Евкоев. — Чуть за сорок.

— Он ничего не говорил о футболе?

— О чем? — переспросил Рашид, с недоумением наморщив шишковатый лоб. — Я же вам объяснял, что мы с ним практически не разговаривали… — Он потер лоб, будто пытался разгладить морщины. — Единственное, он пару раз говорил присказку, что ли… Я так и не понял к чему это. Что-то вроде «я из королей» или «из королевской семьи».

— Вы не могли бы вспомнить дословно?

Евкоев покачал головой.

— А в связи с чем он произнес эту фразу?

— Кажется, когда пошел в душ. Да, точно. У нас там условия-то спартанские. Для бойцов никто хоромы не готовил. С водой напряг. Загородка из бетона и бетонный пол, мы и стирали в бетонном кубе с одной ребристой наклонной стенкой вместо стиральной доски. Так вот он подошел к нашему душу. А вода из шланга льется слабой струйкой. Тогда Джимми и сказал: «Я из королевского рода, а принимать ванну буду как свинья. Их тоже так на свиноферме из шланга обмывают» — и засмеялся.

Олег Константинович никак не смог привязать это к футбольной теме. Но фраза засела в подкорку. Он ее то и дело повторял, пока возвращался на работу, шагал к метро, укрывшись под зонтом. Снова шел дождь, Олег перепрыгивал через лужи, стараясь не промочить ноги в легких туфлях.

Он уточнил у Евкоева, когда англичанин еще упоминал эту фразу, но Рашид так и не вспомнил, сказал только, что примерно в таком же контексте. Не по душе пришлись условия в учебном лагере англичанину, он кичился каким-то своим эфемерным родством с королями. Однако особого отношения к себе не требовал, просто ворчал.

— В 1972 году в Барселоне играли с нашим «Динамо» финал кубка кубков. Наши проиграли два — три. Пытались опротестовать матч, но результаты утвердили, хотя и дисквалифицировали «Рейнджерс» на год из-за их болельщиков. Те несколько раз выскакивали на поле во время матча, — Вадим оторвал взгляд от папки, где лежал обзор выездных матчей «Рейнджерс» и матчей сборной Шотландии.

— По возрасту не подходит, — отверг Ермилов. — Оставь список, я сам прочту, на слух тяжело воспринимаю, ты же знаешь.

Олег стал читать бурную эпопею деяний болельщиков, отпустив Вадима. Но мысли крутились вокруг фразы о королевском роде. Фамилии, имена участвовавших в инцидентах — столкновениях с полицией и другими болельщиками. Кого задержали, а чаще без фамилий, только описание бесчинств ультрас.

Ермилов написал на клочке бумаги: «Я из королевского рода». Прочитал несколько раз. «Что это может означать? — размышлял он. — Пословица? Присказка? Она напоминает лозунг, что ли».

Олег отложил список «достижений» «тартановой армии» и сперва взял справочник английских пословиц и поговорок. Он собрал довольно обширную библиотечку справочной литературы у себя в кабинете. Ничего не нашел, кроме «Among the blind the one-eyed man is king ^[12]».

Тогда он воспользовался компьютером и получил сразу же ответ на свой запрос. «Я из королевского рода» — девиз шотландского клана Макгрегоров.