Все каюты проданы - Александр Юриков Страница 32

Нет, лучше вспомнить по порядку. Сначала Тимур ее раздел. Осторожно, как будто она была дорогой куклой, чье розовое платьице в кружевах нельзя было даже слегка помять. Потом, когда Света из разряженной игрушки превратилась в беззащитного голыша, стал ласкать по-настоящему, по-мужски.

На нее как будто обрушился водопад. Ей стало немного страшно. Вдруг сплющит и унесет куда-то?! Но она замирала от восторга, вдруг сама сделалась одной из его струй и уже совсем ничего не боялась. Ей хотелось, чтобы все это продолжалось долго, до бесконечности.

Но тут же оказалось, что ощущения могут быть еще более сильными. Каждый квадратный сантиметр ее кожи покрывали поцелуями твердые сухие мужские губы. Она терпеть не могла слюнявые рты, сразу выключалась из игры.

Этот раунд тоже закончился их общей победой. Или как там лучше сказать на языке вольной борьбы? Боже мой, она же позволила ему все! Оставалось надеяться, что соседние каюты были в этот час пусты – или строители «Ромео» не пожалели материалов для звукоизоляции.

А какое у него было лицо, когда она оказалась сверху! Просто античный бог, дарящий счастье маленьким похотливым дряням вроде нее. Да уж, надо называть вещи своими именами. Именно в этой роли выступила накануне звезда российской рок-музыки и вовсе об этом не жалела!

Каждый получил что хотел.

Алина, вернувшаяся из бара, деликатно постучала в дверь каюты. Она застала их за дружеской интеллектуальной беседой. Тимур рассказывал Светлане о теме своей дипломной работы, а она жаловалась на трудности с текстами и полную необразованность слушателей, вынуждавшую упрощать их до предела. Если девушка и могла позволить себе в песне неприхотливую метафору, то уж о какой-нибудь синекдохе и думать не приходилось.

Как? Вы не знаете, что это за штука такая? Все просто. Синекдоха – троп, разновидность метонимии. Теперь-то понятно? Опять нет! Так умные люди называют стилистический прием, когда частное понятие употребляется вместо общего, единственное число вместо множественного, часть вместо целого, родовое вместо видового. Или наоборот.

А сегодня праздник должен был продолжиться. Они договорились вместе захватить Барселону. Да, надо приводить себя в порядок. Она же собиралась не пропустить момент захода в порт!

Половина участников круиза высыпала на палубы. В просторной бухте с огромным амфитеатром открылся солнечный город. За портовыми сооружениями видны были прямые проспекты, засаженные пальмами и платанами.

Один из приятелей говорил Свете, что Барселона подобна классическому театру, с небом вместо задника и морем в виде сцены. Роль пролетарского партера исполняет Старый город с его дешевыми пансионами и буйными барами. Эшампле, или Новый город, образует буржуазный амфитеатр, застроенный банками, бутиками, гей-клубами и ресторанами, а Верхняя зона – аристократический бельэтаж. Как минимум первая часть его утверждения оказалась правдой.

Тимур, как они и договорились, ждал ее уже на берегу, не особенно бросаясь в глаза. Музыкальная команда отправилась на заранее заказанную и оплаченную экскурсию с русскоязычным, естественно, гидом. В каждом порту по маршруту их ждал подобный сервис.

Светлана предупредила Трофимова, что хочет побродить по Барселоне одна, окунуться в город, о котором давно мечтала. Ему это явно не понравилось, но от комментариев рок-гуру благоразумно воздержался. Только попросил быть поосторожнее. Про карманников и цыган, цепляющихся к туристам, им уже все уши прожужжали.

Оделась она неброско – в конце концов, не на сцене. Но Тимур встретил ее таким взглядом, что Света в своей хлопчатобумажной маечке и легких шортах почувствовала себя королевой.

Черт, этот парень, кажется, и правда сводил ее с ума! Он был одет в светлую тонкую рубашку навыпуск и кремовые бриджи. На треть открывались его сильные волосатые ноги. А руки – та часть, которая оставалась на виду, – наоборот, были гладкие, почти без волос. Этот контраст почему-то показался ей немыслимо сексуальным. Светлана поняла, что если она не переключится, то им придется сворачивать экскурсию и продолжить вчерашний незабываемый поединок в каюте.

– Нам нужна карта! – Таковой была первая здравая мысль, которая посетила ее за последние сутки.

Тимур достал из сумки карту, развернул. Вот это предусмотрительность!

– Где взял?

– Получил от директора круиза. С обещанием вернуть. Его личный экземпляр.

Карта и правда была слегка потрепанной, но удобной и подробной.

– На Рамблас!

Начинать надо было с променада – главного символа столицы Каталонии. А там как пойдет. Еще Свете хотелось на рыбный рынок, в какую-нибудь безумную кафешку с разноязыким галдежом. Ну и напоследок, если хватит времени и сил, – взглянуть на визитную карточку Барселоны, храм Святого Семейства.

Они с трудом выбрались с территории порта. «Ромео» остановился на самом дальнем причале, идти пришлось мимо бухт с толстыми канатами, контейнеров и ящиков, непонятных механизмов и сооружений. Но как будто в награду у выхода из порта, на площади Ворота мира, их встретил памятник Христофору Колумбу обалденной высоты.

Тимур сообщил Светлане, запрокинувшей голову:

– Шестьдесят метров, – и уточнил, проявляя неожиданный патриотизм: – А памятник Петру Первому в Москве выше – девяносто четыре метра.

Рок-звезда вспомнила это изделие, беспощадно воткнутое посреди Москвы-реки, пожала плечами и заявила:

– Там ведь тоже Колумб, только с головой Петра.

Они засмеялись. Глупо и счастливо.

Потом парень и девушка шлялись по променаду, радуясь пестрой и многоликой толпе, ненадолго свернули на параллельную, очень скучную и деловую виа Лаетана, потоптали Готический квартал, зажатый между ними. Лабиринты улиц шириной два-три метра затягивали их и не хотели отпускать.

Они сфоткались вместе у «Хард рок-кафе» на площади Каталонии. Это место тоже входило в план «погружения», заранее составленный Светланой.

Потом местные жители показали им проход на рынок «Бокерия», который оказался совсем рядом с Рамбласом. Он поразил туристов сверкающими прилавками и изобилием сыров. Светлана вообще любила острые сыры. Запах здешних не оставлял сомнения в том, что любой из них удовлетворил бы ее изысканный вкус.

Бросался в глаза и невероятный выбор хамона. За несколько дней на «Ромео» девушка стала поклонницей этого вида закуски. Горы всяких водяных гадов, включая морского черта. Продавец сразу же предложил туристам пожарить его прямо у них на глазах.

Передохнули они в первом попавшемся баре. Света потребовала текилы, решила не изменять собственным вкусам. Тимур заказал апельсиновый сок.

– Вот такие мы разные, мальчик, – потянуло певицу на философские размышления. – Девушка заказывает крепкое пойло. Юноша ограничивается соком.

Но эта мысль тормознулась. Где-то на заднем плане промелькнуло сердитое лицо Сергея Трофимова, и додумывать Света не стала. Яркий испанский день еще не кончился. Зачем забивать голову ненужными мыслями?