Дикая тварь - Джош Бейзел Страница 31

Перед отъездом я оставил ему подробные инструкции: например, как спорить с капитаном, чтобы добиться воздушного транспорта, если у пассажира случился инфаркт, но в его страховку не включена медэвакуация. Или как воровать препараты, или где прятать эти препараты, учитывая, что многие члены команды используют смотровой кабинет клиники для экипажа как траходром ^[56]. Я велел ему присматривать за молодоженами в свадебном путешествии, чтобы не было медового насилия, поскольку у “службы безопасности” приказ в это не вмешиваться ^[57]. И еще я посоветовал ему никогда не приставать к главврачу, доктору Муньосу, когда тот танцует с пожилыми дамами, потому что доктор Муньос, во-первых, терпеть этого не может, а во-вторых – некомпетентен. Но даже после инструктажа Робби все время задает вопросы – о том, о чем я забыл ему сказать, или о том, о чем я намеренно умолчал, чтобы не спугнуть его.

Сидя в кабинете в домике администрации, куда Реджи отправил меня за интернетом, я отвечаю на новые письма Робби как можно подробнее, ведь, по сути дела, я заманил парня на эту работу только для того, чтобы свалить самому.

И чем заниматься – кататься на байдарке?

А, точно – чтобы заработать достаточно денег и купить обратный билет из мафиозной вендетты. Как будто у меня есть четкий план, как это сделать.

Да, было бы здорово заказать убийство Дэвида Локано в тюрьме. Но даже если предположить, что Локано не изолировали в целях безопасности, мне понадобится найти способ нанять кого-то в тюрьме на эту мокруху. Но, насколько мне известно, такого способа нет.

В реальной жизни частному лицу почти невозможно нанять профессионального киллера даже на воле. Или хотя бы связаться с ним. Неважно, какого вы мнения о ФБР, и неважно, насколько ваше мнение обоснованно, им просто необходимо уметь находить наемных убийц так же хорошо, как это удается какому-нибудь подонку, пожелавшему грохнуть свою жену.

Любой настоящий киллер из тех, кого я знал или о которых просто слышал, в тюрьме или на воле всегда старается работать с узким кругом заказчиков, обычно – с одной группировкой одной мафии. А обе мафии, с которыми я знаком, хотят меня замочить ^[58].

У меня нет плана, как сбросить с хвоста братву. У меня нет плана, как разработать план. От одной мысли об этом я становлюсь ленивым и унылым.

Оглядываюсь по сторонам, думая, чем бы еще заняться.

Пожалуй, стоит обыскать кабинет на предмет доказательств виновности Реджи в гибели тинейджеров и последующих убийствах. Может, найду дневник или мешок с мясорубкой и охотничьим ружьем.

На письменном столе только одна фотография в рамке. Причем Реджи на ней нет. На причале турбазы “Си-эф-эс” стоят трое: мужчина с женщиной лет под сорок и девочка-подросток, явно их дочь. У отца и дочки розовая кожа и светлые волосы с рыжиной, мать – брюнетка с ровным загаром вместо веснушек. Все трое жизнерадостно улыбаются.

Девочку я уже где-то видел. Это она была на видео и не хотела отвечать на вопрос, видела ли чудовище, но потом сказала “да”.

Следовательно, ее отец вполне мог быть человеком за кадром, задававшим вопросы, и диктором во всем фильме тоже. А это, в свою очередь, объяснило бы, почему фильм так и не был закончен.

Потому что люди на фотографии, несомненно, Семмелы. Дочь – Отем, погибшая на озере Уайт. Отец – Крис-младший, а мать – жена Криса-младшего, как бы ее ни звали. Или зовут. В отличие от Криса и Отем, она, вероятно, еще жива.

Мне взбрело в голову поискать ее в интернете. Выяснилось, что ее звали Кристин ^[59], пока она жила в Форде, но я не смог отследить ее после переезда. Написав сообщение Милл-Оту о том, что судья не явился, прошу его раздобыть мне контактные данные Кристин Семмел, если он решит продолжать эту затею. Хотя у меня, конечно, нет законных оснований принуждать ее к общению со мной.

Затем пишу краткую весточку профессору Мармозету. Вряд ли он прочтет. Вероятность привлечь внимание профессора Мармозета примерно равна вероятности, что в тебя ударит молния во время нападения медведя, только еще меньше. Но я вроде как соблюдаю этикет.

По этикету, наверное, хорошо бы держать в курсе и шерифа Элбина. Но лучше уж я свалю отсюда на хрен.

* * *

Просыпаюсь я от крика Вайолет, склонившейся надо мной, – я взял ее руку в захват рычагом. Отпускаю.

– Ёж твою мать! – говорит она.

– Извини.

– Я просто пыталась разбудить тебя. Ты кричал.

– Правда?

Пытаюсь сообразить, что к чему. Мы в домике, темно, только скупой свет из окон. Когда Вайолет вернулась, я притворялся спящим, пока она не захрапела. Потом я, видимо, тоже уснул, потому что сейчас я в своей кровати, липкий от пота, а она стоит в двух шагах и держится за руку. В нижнем белье.

Черный хлóпок. Спортивный топ, шортики строго поперек бедер, как прямоугольник цензуры.

– Ты как, ничего?

– Да, жить буду. Тебе приснился кошмар.

– Да, наверное.

– Что снилось?

– Не помню.

Снилось мне, что мы с ней вдвоем заходим в воду, обнаженные, прозрачное горное озеро, между нами и галькой на дне – ничего. Потом я опускаю голову под воду и вижу, что на самом деле озеро мутное и кишит подводной жизнью, со всех сторон к нам плывут пираньеголовые угри.

Встаю с кровати. Она отшатнулась и тут же смутилась, словно это могло меня обидеть. Бог ты мой.

– Как твоя рука? – спрашиваю.

– Нормально.

– Точно?

– Да.

Несколько секунд мы стоим, затаив дыхание.

– Ну как в казино было? – говорю я, чтобы не просто пялится на нее.