Под покровом дня - Джеймс У. Холл Страница 30

Четырехрядное шоссе прорезало остров посередине как позвоночник. Местами остров так сужался, что можно было, стоя в центре дороги, бросить камень либо в океан, либо во Флоридский залив. И услышать, как он упадет в воду.

Сейчас все вокруг казалось Торну чужим и никчемным. От старых времен осталось всего несколько деревянных домиков с железными крышами, цистернами и куполами, зажатых между ресторанами «Пицца Хат», магазинами принадлежностей для ныряльщиков и лавками, торгующими раковинами, витрины которых были завалены раковинами королевского моллюска. Над скоплением ресторанов фаст-фуд поднимался смог от фритюрниц. Даже сильный морской бриз не мог очистить воздух от этого смрада.

На Ки-Ларго не было города в обычном понимании этого слова, не было сетки улиц, не было площади перед зданием суда, не было парка со статуями. Не было даже тротуаров. Только эта горячая четырехрядная полоса шоссе, сбоку от которой бежала велосипедная дорожка. Заправочные станции, автомобильные кемпинги, магазины автотоваров, семейные мотели, магазины, торгующие приманкой для рыбы, со стенами, разрисованными изображениями рыбы-парусника, рекламные щиты, увлекающие водителей мимо всех этих аляповатых строений дальше, на Ки-Уэст.

Незастроенным по случайности остался только один участок земли, открытое пространство, откуда неожиданно открывался вид на Флоридский залив и на Атлантику. Яркое пятно водной глади пятнадцати оттенков голубого и зеленого, а затем снова здания из шлакоблоков, где можно купить страховку от наводнений или гамбургер.

В тех местах, где ширина острова достигала нескольких сотен метров, громоздились кварталы бетонных жилых домов на сваях. Но на Ки-Ларго не было потребности ни в комитете по охране архитектурных памятников, ни в историческом обществе. То, с чем не справился ураган 1935 года, было снесено бульдозерами.

Там, где раньше никогда не было теней, теперь повсюду были тени. Самыми древними на двести километров вокруг были люди. И почти все они, за исключением жалкой горстки, были вновь прибывшими, пенсионерами, которые так привыкли к супермаркетам и огромным автостоянкам там, у себя дома, так гордились своими торговыми центрами, с такой готовностью рассказывали кончам, какими благами цивилизации наслаждается вся остальная Америка, что тут и там стали появляться новые и новые ренегаты.

Даже некоторые старые друзья Кейт предали ее, Им нужны были «Кей-марты», а не древесные крысы. Они устали столько лет ездить за любыми крупными покупками в Майами. Устали быть первопроходцами. При этой мысли Торну захотелось развернуться и поехать на север, ехать до тех пор, пока «кадиллак» не остановится. Осесть там, неважно где. Лучше жить в том месте, которое давно уже покинула надежда, чем оставаться здесь и наблюдать, как все постепенно разрушается.

Однако он вернулся домой, немного посидел в «кадиллаке», а потом дошел до края причала. Просто стоял там, вдыхая морской воздух, ни к чему не приглядываясь. Когда наконец приехала Сара, было уже десять часов.

Торн стоял на причале и смотрел, как она выбирается из своего красного «транс-ама». Наблюдал, как она идет к нему, во что она одета, как уложены ее волосы. Неужели так выглядят торговцы наркотиками? Он не находил в ней ничего особенного. На ней были коричневые вельветовые джинсы, темная блузка с короткими рукавами, теннисные туфли. Солнечные очки. Ее походка, ее волосы ни о чем не говорили.

Она вышла на причал, остановилась перед ним и спросила, как он себя чувствует. Он ответил:

— Нормально. Сказал, что ему нужно выпить.

— Мне поехать с тобой?

Смерив ее долгим взглядом, он ответил: да, он хочет, чтобы она поехала с ним. Он позволил ей взять себя за руку, и они направились к ее машине.

Торн велел ей ехать на остров Отдохновения. Это было курортное местечко, тридцать лет тому назад Кейт и доктор Билл купили в нем долю. Многие годы там не было ничего, кроме нескольких коттеджей. Для семьи Труман это было удобным местом, где они хранили свою лодку, местом, куда они могли отправиться на выходные. Приемная мать Шугармена, белая женщина одного возраста с Кейт, тоже была в числе совладельцев и каждые выходные привозила на остров Шугармена, чтобы он ловил рыбу, катался на лодке и нырял вместе с другими детьми.

Сара припарковала машину и стала ждать, а Торн сидел и смотрел через ветровое стекло.

— Зачем мы сюда приехали? — спросила она.

— Мне нужно что-то сделать, — ответил Торн.

Торн поводил ее по острову, показал, где раньше были коттеджи, спуск для лодок, волейбольная площадка, поле для игры в крокет. Длинные столы для пикников и обложенное камнями место для барбекю, где, бывало, собирались пять-шесть семей, жарили рыбу и картошку и пели песни.

Один из совладельцев острова Отдохновения был юристом, это ему пришла в голову мысль построить небольшой мотель на дальнем конце острова, который не будет причинять неудобств, но, вместе с тем, будет приносить определенный доход. Там смогут останавливаться приезжающие в гости родственники. Да плюс еще налоговые льготы.

Все остальное развивалось так постепенно, что никто и не думал возражать. Здесь выкопали несколько мангровых деревьев, там устроили небольшую насыпь. Построили еще одно здание. Кое-где проредили кустарник. Торну навсегда запомнился один прекрасный осенний день, когда наконец-то наступила долгожданная прохлада, это было в начале семидесятых. Он шел мимо яростно сражающихся волейболистов к своей лодке и не встретил ни одного знакомого лица. Вторжение завершилось. У пришлых был численный перевес.

Теперь остров Отдохновения был полностью открыт для широкой публики. Лодочные спуски, три бара, четырехэтажный мотель, два обычных ресторана, один дорогой и фешенебельный, закусочная, несколько сувенирных магазинчиков. В последние несколько лет, к неудовольствию Кейт, остров стал также популярным местом отдыха холостяков.

Он повел Сару мимо магазина, где продавались бикини, к сараю из старых сосновых бревен. Деревянная обшивка сарая покоробилась, крытая рифленым железом крыша проржавела. Это было последнее строение, оставшееся от былых дней. Десятью годами ранее, когда Торн принял решение больше не выходить с туристами в море ловить рыбу на отмелях, он оставил там на хранение свою лодку и изношенный «Эвинруд».

Торн отыскал нужный ключ на брелоке с ключами, открыл висячий замок и распахнул тяжелые двойные двери. Оглядел темное помещение. Зачехленный мотор возвышался на козлах посередине сарая. Торн подошел и положил руку на мотор.

— Мне нужно привести его в рабочее состояние, — сказал он Саре.

Стоя в дверном проеме, с нимбом из солнечного света над головой, она кивнула в знак того, что все понимает.

Сперва он почистил и смазал инструменты, оставленные им на верстаке, затем вынул из чехла мотор мощностью в тридцать лошадиных сил. С помощью шпателя соскреб ржавчину с головок. Отправив Сару за запасными уплотнительными прокладками, он разобрал карбюратор, промыл его части в бензине и вновь собрал его. Все резиновые кольца пришли в негодность. Нужны были новые наконечники и свечи. Когда Сара вернулась с прокладками, он снова отправил ее в магазин с целым списком запчастей. Цилиндры были в нормальном состоянии, чуть поцарапаны, но, в целом, в порядке. Кольца он отполировал.