Тяжесть сияния - Кирилл Григорьев Страница 3

— Более-менее, — ответило Олегово упрямство. Он не понимал ровным счетом ничего.

— Повтори? — искренне удивилась Настя.

Ирина, внезапно пришедшая в себя, схватила сестру за локоть.

— Да что с тобой, Насть? — торопливо вступилась жена. — Ты что?!

И все кончилось.

Штормовое предупреждение посчитали большой ошибкой, а виновных синоптиков разжаловали в дворники.

Вновь, ниоткуда, возникла музыка, Мария Захаровна, наконец, сумела закрыть рот, а Михаил облегченно потянулся за бутылкой.

Настя удовлетворенно откинулась на спинку стула.

— Я-то в порядке, — ответила она. — А вот наш храбрый заяц, оказывается, уже пьян.

Это оказалось последней каплей.

Олег не выдержал.

Накопившееся негодование захлестнуло его сознание, смяло страх и выплеснулось наружу. Внутреннее «я» стиснуло зубы и до боли сжало кулаки в боксерских перчатках. Заяц, подумал Олег в ярости. Пьяный заяц. Ну, я тебе сейчас устрою зайца, серый волк!

— Значит, так, тетенька, — четко разделяя слова, сказал он. — Еще раз ты появишься в моем доме без приглашения — я тебя спущу с лестницы. Поэтому, каждое свое появление очень настоятельно рекомендую согласовывать лично со мной. Мобильный и офисный телефоны возьмешь у моей жены. Это первое. И второе, последнее. Когда и кого валить, я решу самостоятельно. Это доступно?

Уволенные синоптики, злорадно посмеиваясь, бросали метелки в воздух.

Мария Захаровна издала гулкое грудное клокотание.

— Ми-ми-нут-точ-ку, — заикаясь, выдавила она. — Эт-то же мой д-дом!

— К несчастью, я здесь тоже прописан, — холодно посмотрел на нее Олег. — Если вас что-то не устраивает, завтра начнем размен.

Настя наклонила голову, рассматривая Олега, словно он оказался вдруг не мужем ее сестры, а диковинным инопланетным питомцем. Она была спокойна, как удав. Господи Боже, мельком подумал Олег, как же она спокойна! И как опасна, добавило осторожное «я», уже давно выронившее боксерские перчатки.

— Иногда люди, прописанные в квартире, пропадают, — произнесла Настя.

Олег посмотрел ей в глаза — цвета мохито со льдом.

— Чаще по статистике пропадают взрослые тети, — ответил он и поднялся. — Ирина, будь добра, проводи гостей.

2

Ира пришла в их комнату через полчаса с опухшими от слез глазами.

— Ты что наделал? — тихо спросила жена, присев на край кровати. — С ума сошел, да?

— Задолбало, — коротко ответил Олег и плеснул себе в стопку. — Наша жизнь напоминает театр кукол. Нас с тобой дергают за ниточки все кому не лень, а мы и рады стараться. Ах, Настенька, ах, Мария Захаровна…! Что-то не так, вам не нравиться? Сию минуточку, все устраним! Не нравиться правая щека? Сейчас, извольте, вот вам левая… Я не желаю, чтобы мы с тобой были мишенями в этом тире. Наша жизнь — только наша жизнь и никто не имеет права совать в нее свой нос.

Ира схватилась за голову.

— Что же ты наделал…!

— А что я наделал? — пожал плечами Олег. — Просто поставил на место твою ни с того, ни с сего обнаглевшую Настю. Вот и все.

Он чокнулся с бутылкой и залпом выпил. Водка все еще оставалась приятно прохладной. Впрочем, нет, не так, мысленно поправился Олег. Водка всегда хороша и приятна, а иногда, в качестве бонуса верным апологетам, бывает прохладной.

— Ты же ничего не знаешь! — всплеснула руками Ирина.

— А что мне требуется узнать?

Жена спрятала лицо в ладонях.

— Настя сегодня была у врача, — глухо произнесла она. — Получила результаты анализов. У нее никогда не будет детей! Понимаешь ты, нет?

Олег ощутил внезапно страшную опустошенность. Где-то в глубине души зашевелилось старательно спрятанное от самого себя воспоминание. Розовый, почти игрушечный, переделанный из детского сада медцентр. Равнодушная медсестра, слишком жизнерадостный доктор. Бледная до синевы Настя. И горка смятых грязных купюр у него в руках — сдача. Олег сам платил за аборт…

— Как так? — только и смог произнести он.

Обещал ведь, паскуда доктор, что осложнений не будет…

— А вот так! — отняла руки Ирина от заплаканного лица. — Есть такая болезнь — бесплодие! А ты ее… Что ты за человек такой: бессердечный, бездушный?

— Я же не знал, — попытался оправдаться Олег.

— А ничего и не надо знать! — вскричала жена и выскочила из комнаты, хлопнув дверью.

Настя, подумал Олег. Бедная, бедная дорогая Настенька…