Найти в Нью-Йорке - Колин Харрисон Страница 29

Когда-то они были счастливы. И сейчас выдался как раз такой дождливый весенний манхэттенский вечер, какие он раньше любил. «Ваша супруга ожидает внизу в машине», — сказал бы его секретарь. Он бы быстро причесался в своей личной ванной. Поправил галстук перед зеркалом, кинув взгляд на этого Тома Рейли, перспективного парня. Внизу, у тротуара, уже стоял бы автомобиль компании, Энн с нетерпением ждала бы его, и они бы вместе отправились на очередной шикарный ужин. Он скользнул бы рукой по длинному твердому бедру Энн, полный нетерпеливого желания всем ее показать, провести потрясающий вечер, беззастенчиво вторгнуться в притворно-серьезные беседы с их самодовольной манерностью, натянутыми усмешками и тщательным выбором слов, культом денег и умеренностью в употреблении спиртного, при этом радостно осознавая, как он приблизился к людям, от которых зависит все. Он до сих пор вспоминал тот ужин, когда с ними в зале сидел Билл Гейтс — самый богатый человек в мире — сейчас в этой комнате, Энн, самый богатый человек всех времен и народов, — и тот раз, когда к ним зашел засвидетельствовать свое почтение Джон Уэлш… Но сегодня все иначе, оба они погружены в свои мысли, сырая ночь скользит за стеклами машины, а Энн сидит рядом, но даже не представляет себе, во что он вляпался, не подозревает, что по его груди и левому плечу словно карабкаются странные пауки боли. Сказать об этом своей жене-врачу? Она спросила бы, что стряслось, из-за чего он так переживает. Ничего страшного, милая, просто ужин у Марца, в его апартаментах, вознесенных высоко в небо, двадцать комнат на тридцатом этаже. Марц, человек, который за мной охотится. Пришлось пойти: несмотря ни на что, сделать вид, будто все в порядке. Приглашение пришло вчера. Проверка на вшивость: избегает ли Том Марца. Что ж, отлично. У себя в кабинете он принял пару таблеток, чтобы заглушить беспокойство. Марц наверняка найдет возможность отозвать Тома в сторонку и спросить: «Полгода назад ты умолял меня купить ваши акции, я так и сделал, и что теперь?» Будет высматривать, нет ли в нем подавленного страха. В Марце есть что-то пугающее. Хищник, стервятник, он сколотил многомиллионное состояние, скупая и продавая плоды чужого труда, сам ни разу в жизни ничего не создал, не изобрел, лишь вползал, когда какая-нибудь компания переживала трудные времена, чтобы вонзить в нее свои ядовитые зубы. И сейчас именно такой момент. Том посмотрит ему прямо в глаза: «Билл, мы оба знаем, что рынок иррационален, часто кто-то специально сбивает цену, чтобы продать акции, пока они не совсем упали, а потом купить по более низкой цене…» Да, он скажет откровенную ложь, главное — противостоять Марцу, когда ставки в игре так поднялись…

Но он не был уверен, что выбрал правильную стратегию. Сколько нужно времени, чтобы подействовали бета-блокаторы? Кому и знать, как не ему: он на своем веку столько прочел об эффективности лекарственных средств! Можно спросить у жены, но она станет интересоваться, зачем он их принимает, как достал. Отчего он так беспокоится? Не только из-за Марца, о нет, сэр. Тут много других причин, очень, очень много, и все они — хуже некуда. Его участь, он знает, зависит от пустяка, от трех туманных и несуразных слов: «дайте им понять». Да, он как-то сказал нечто подобное: «дайте им понять», объясните фирме «Корпсерв», оказывающей услуги по уборке офисов и шредингу, что он не потерпит, чтобы они шпионили в кабинетах начальства и вообще в офисах «Гудфарм». Они тщательно убирались там по ночам, в промежутке с семи вечера до четырех утра, в соответствии с контрактом, но вот уже несколько месяцев, по словам сотрудников, документы у них на столах утром лежат не так, как накануне. Работники фирмы, похоже, остались глухи к последовавшим вполне обоснованным расспросам. Как будто их специально научили вести себя так. Возможно, они воровали или их наняли конкуренты «Гудфарм». Следовало установить скрытые камеры, нанять экспертов по корпоративному шпионажу и идти по бумажному следу, чтобы он вывел их на рассерженного крупного инвестора вроде Марца или на чистоплюев из Комиссии по ценным бумагам. Он приказал проследить за обязательным выполнением его давнего распоряжения об отключении серверов в шесть тридцать вечера, а также велел повысить степень защиты всей внутрикорпоративной и внешней электронной переписки. Обеспечило ли это нужный уровень безопасности? Не факт. Поэтому, когда в очередном отчете подняли вопрос о том, что, возможно, не все мешки с бумагами, предназначенными для измельчения, попадают в большой мобильный шредер, он и сказал офис-менеджеру слова, которые ежечасно повторял про себя с тех пор, как блевал на матче «Янки»: «Я не желаю, чтобы кто-то совал нос в наши бумаги! Дайте им понять, что нам нужна только уборка помещений и вывоз бумажного мусора, а не то мы разорвем контракт и не заплатим им ни гроша. Но не хотелось бы искать другую фирму по уборке в это время года. И берут они недорого. Так что потолкуйте с ними. Дайте им понять, да так, чтобы не забыли».

Как бы ему хотелось иметь запись того, что он тогда сказал. Вещественное доказательство его невиновности. Может, немного раздражителен, но невиновен. «Дайте им понять, да так, чтобы не забыли», — сказал он Джеймсу Тонелли, ретивому, излишне агрессивному сорокалетнему человеку, который постоянно рыскал по зданию, проверяя отопление, кондиционеры, сантехнику, пожарную сигнализацию и тому подобное. Джеймс, бруклинец, сказал лишь: «Не беспокойтесь, я займусь этим», кивая, как он всегда кивал, с тайной мыслью во взгляде, и Том так и поступил — он перестал беспокоиться, раз Джеймс пообещал, что займется этим.