Фабрика кроликов - Маршалл Кэрп Страница 29

Уже сидя в мини-вэне, мы решали, заехать ли в «Мелз дайнер» или отклониться от маршрута и завернуть в «Фармерз маркет». Тут мой мобильник издал писк, уведомляя о пропущенном звонке.

Сообщения не оставили, но определитель номера высветил телефон больницы. Я перезвонил и спросил Джен Трахтенберг. Со мной согласился пообщаться ее автоответчик.

– Миссис Трахтенберг, это детектив Ломакс, – начал я. – Извините, что не ответил на ваш звонок. Если вы интересовались новой информацией по делу вашего мужа, могу сообщить только, что на расследование брошены дополнительные людские ресурсы. На днях я вам позвоню. Спасибо.

– Я проверил автоответчик, – сообщил Терри. – Нас домогался Килкуллен.

– Что-то у тебя голос подозрительно ровный. Ну-ка честно: Килкуллен точит наваху или просто рвет и мечет?

– Все гораздо хуже. Он сказал лишь одно: «Приезжайте, как только сможете».

– Насколько я понимаю, с «Фармерз маркет» мы обломались, – подытожил Мюллер.

– Ну, если хочешь лицезреть наши яйца на флагштоке полицейского участка, тогда пожалуйста, давай перекусим, – подбодрил Терри.

В участке мы были без пятнадцати одиннадцать. Терри прихватил личное дело Элкинса, и мы в темпе вальса рванули к кабинету начальника.

– Ой, что-то вы раненько подвалили, ребята. – Махровый ирландский акцент Килкуллена означал, что он вздумал сначала поиграть с мышатами, а уж потом перейти непосредственно к делу. «Перейти к делу» на жаргоне выпускников полицейской академии эквивалентно «раздавить яйца в кулаке». – Я, чтоб вы знали, попал сегодня под перекрестный огонь, – продолжал босс, постукивая костяшками пальцев по коробке из-под найковских кроссовок, стоявшей на столе. Килкуллен снял крышку. В коробке на первый взгляд был дробленый черный гранит. Были там каменюки с летальным исходом, величиной с кулак, были и помельче, основную же массу составляла гранитная крошка. Килкуллен вручил коробку почему-то мне. Весила она фунтов пятнадцать. Я поспешил передать эстафету Терри.

– Что это, лейтенант? – не выдержал Терри.

– А это, – с нескрываемым отвращением процедил Килкуллен, – останки моего шара для боулинга. Вчера вечером он совершил вопиющее преступление. Приговор был вынесен сегодня в семь утра в душевой кабине и приведен в исполнение в восемь утра. Знаете смазливого сержанта, ответственного за стрельбы? Он тоже играет в боулинг. Правда, наши копы должны стрелять по картонным мишеням, но сержант оказался сговорчивым малым.

Сукин сын расстрелял собственный шар для боулинга!..

– Итак, я лично сегодня уже свершил правосудие. А вы чем похвастаетесь?

– По дороге в участок нам попалась старушка, которая переходила улицу в неположенном месте. Мы сделали ей строгое внушение. На первый раз решили не расстреливать. Вряд ли ее проступок эквивалентен преступлению вашего шара, – отрапортовал Терри.

– Что, никто не может догадаться дверь закрыть? – рявкнул Килкуллен, забыв про ирландский акцент. – Хватит дурака валять. Скажите, Христа ради, что у нас с делом «Ламаар»?

Я изложил все события, произошедшие со вчерашнего вечера, упирая на предположение относительно истинного смысла флипбука.

– Согласен, – произнес босс, внимательно выслушав. – Идите и по одному, и по другому следу. Во-первых, проверьте версию с местью педофилу. Всесторонне проверьте, а то знаю я вас. Сьютула и Лэнджер помогут вам выйти на друзей и родственников жертв Элкинса, достаточно разъяренных… Что ты ржешь, Биггз, не жертв разъяренных, а друзей и родственников, неужели не понятно? Продолжаю. Достаточно разъяренных, чтобы замочить Элкинса. Далее. Езжайте в «Фэмилиленд» и поговорите с начальником охраны. Если мы действительно имеем дело с серийным убийцей, который охотится на мультяшек, «Ламаар» захлебнется в дерьме. Наше дело предупредить. Плюс вам не повредит еще раз осмотреть место преступления.

– Отличная мысль, босс, – гаркнул Терри.

– И нечего мне льстить, – устало отвечал Килкуллен. – Мысль не моя, а ваша.

– Она действительно заходила в наши черепушки. Но как-то прошла боком, – не унимался Терри.

– Вы пока ни словом не упомянули о мафии. Эта мысль тоже прошла боком? А вот нашего губернатора она посетила, а ведь ему за разработку версий не платят.

Килкуллен нас сцапал. Мы лоханулись по-крупному, и расправа не заставит себя ждать.

– Что и требовалось доказать! Вы ни хрена не знаете о связи с мафией!

– Нет, сэр, – подтвердил Терри. – Наверно, губернатор с ней чаще связывается, сэр.

– Наверно, губернатор чаще читает газеты. Вам вот известно, что «Ламаар» затеяла в Вегасе строительство нового развлекательного комплекса совместно с отелем «Камелот»? Уж про «Камелот»-то вы слыхали? Его открыл Энрико Леоне – давно, еще когда вся его команда обосновалась в Неваде. Семейство Леоне до сих пор владеет «Камелотом». Сейчас – в лице внучки Леоне.

– Ее зовут Арабелла, – вставил я.

– Значит, вы в курсе. Что ж, стало быть, не все потеряно.

– Послушайте, лейтенант, – произнес Терри, – мы расследуем дело о Кролике с первого дня. Покойник – педофил, притом судимый, вот мы и прорабатываем эту версию. Не исключена месть компании – мы и эту версию прорабатываем. Ни один из опрошенных даже не намекнул на участие мафии, да и само дело мафией не пахнет. Впрочем, раз вы считаете, что в Сакраменто раскроют убийство раньше нас, пожалуйста. – И Терри швырнул папку Килкуллену на стол. – Пускай подавятся…

– Тише, тише, здесь тебе не Бронкс. Ишь какие мы обидчивые! Губернатор надрал мою задницу, я надрал ваши. Это называется иерархическим геморроем. – Килкуллен всучил Терри дело Элкинса обратно. – Сколько вы уже у меня под началом?