Алчность - Тара Мосс Страница 29

Макейди расстегнула его ремень, и брюки сползли на кафельный пол, резко звякнув пряжкой. Она включила душ и мгновение спустя ощутила, как ее плоть благодарно прижимается к его высокому мускулистому телу под струями горячей воды. Она взяла мыло и провела ему по волосам на груди, по рукам, животу, между ног… Мак упивалась прикосновениями его сильного тела, уже восставшего и устремленного к ней. Ее груди скользили по его груди, блестя мыльной пеной, руки стискивали его возбужденную плоть. Некоторое время Энди с закрытыми глазами стоял под душем, принимая ее ласки и сдерживая желание. Легкий стон. Вздох. Становилось ясно, что это не может длиться бесконечно. Наконец Энди обвил ноги Мак вокруг талии, и та почувствовала, как он входит в нее нежными толчками. Она пыталась удержать равновесие, схватившись за планку занавески.

— Да, так хорошо, — простонала Макейди, ободряя его. Когда он проник в нее до конца, окружающее исчезло, прогнав все посторонние мысли. Существовали только они, единая плоть в согласном движении. Они сливались снова и снова, растворяясь в поцелуях и восторженно шепча: «Еще!» Мак сжала бедра еще сильнее и почувствовала, что падает, сорвав планку занавески. На мгновение испугавшись, она почувствовала, как сердце стучит у самого горла, но Энди нежно подхватил ее, и все опасения растаяли в сладких восторгах страсти.

* * *

После того как Энди ушел, Мак почти час спала как ребенок. Испытанное ею физическое, умственное и эмоциональное удовлетворение было безмерным. За последние сутки каждая частичка ее существа почувствовала себя обновленной и опять стремилась к жизни. После событий последних двух лет освежающий и глубокий сон казался совершенно незнакомым ощущением. Наконец-то Мак наслаждалась чувством безопасности. В мир снова вернулся свет, и безбрежная радость переполняла ее.

Проснувшись, Мак лениво перекатилась по постели к телефону и позвонила отцу.

Трубку взяла Энн.

— Привет, Энн. Это Мак. Как вы там?

Похоже, Энн проводила немало времени, свободного от психиатрической практики, в Ванкувере, присматривая за Лесом. Этот серьезный шаг заставил Мак улыбнуться. Обычно дочерям не нравится, когда место их матери, даже покойной, занимает другая женщина, но и жить, видя, как отец без посторонней помощи сражается с одиночеством, им тоже нелегко. Макейди испытала большое облегчение, увидев, как расцвел безутешно вдовевший отец.

— Мак, как приятно слышать твой голос, — обрадовалась Энн. — Мы получили от тебя весточку. То, что этот чертов Эд признал себя виновным, просто великолепно.

— Да, я думаю, все ужасно обрадованы. Все, кроме его адвоката.

— Вчера ты, наверное, откупорила несколько бутылок шампанского.

Мак усмехнулась:

— Да, именно этим мы и занимались.

Все кончилось. Наконец-то все кончилось.

— Не клади трубку, я позову отца. Я знаю, ему не терпится с тобой поговорить…

— Мак, — послышался голос отца. Наверное, он взял трубку в своем кабинете.

— Привет, папа, как ты себя чувствуешь?

— Отлично, отлично. Как там у тебя дела?

— Ну, ребята, вы пока поговорите, — вмешалась в разговор Энн. — Было здорово поболтать с тобой, Мак. Надеюсь, мы скоро увидимся. Береги себя.

— Спасибо, Энн. — В трубке щелкнуло: Энн дала отбой. — Дела идут, папа. Все замечательно. Не могу передать, как приятно чувствовать, что с плеч свалился этот камень. Оказывается, он давил на меня куда больше, чем я думала.

— А что за слухи о возможном смягчении приговора? Ты об этом уже слышала? — Слова Леса обрушились на Мак словно гром с ясного неба.

— Что? — Она подскочила в постели.

— Поговаривают, что судейские крысы затевают нечто подобное.

— Папа, о чем ты говоришь?! — К Мак мгновенно вернулась давняя тревога. Одной мысли о том, что с заключением Эда в тюрьму возникнут проблемы, хватило, чтобы ее непрочное счастье вновь сменилось страхом и растерянностью.

— Ходят слухи, что судейские ведут переговоры о смягчении приговора в обмен на то, что он укажет, где закопал несколько трупов пропавших женщин.

Мак почувствовала, как от слов отца в ней закипает гнев. Как он может так поступать? Как смеет мешать ей наслаждаться счастливым поворотом судьбы?

— Пап, это просто смешно! Полная чушь! Не знаю, с кем ты говорил, но Эд Браун признал себя виновным, осужден и посажен. Мы добились успеха!

— Тебе об этом уже сообщили?

— Нет, потому что сообщать нечего. Вчера я сама слышала, как Эд Браун признал себя серийным убийцей в зале суда, а судья объявила его виновным. Вот и все. Именно так и обстояло дело. Честно говоря, мне порой кажется, что ты сам выдумываешь себе поводы для волнений.

Лес всегда поддерживал связи с полицейской средой, порой весьма полезные. Паутина Интернета связала все уголки мира, и Лес внимательно следил за последними событиями. Но в данном случае, вероятно, произошло недоразумение. Или, что тоже вероятно, отец просто не способен не просчитывать в уме наихудшие варианты развития событий и теперь предупреждает ее о теоретической возможности переговоров. Как бы то ни было, его пессимизм Мак не обрадовал.

— Мак, я понимаю, что результат судебных слушаний — прекрасная новость, но, думаю, нужно быть готовыми к серьезным переговорам насчет ходатайства о помиловании, — предупредил Лес.

— Папа, повторяю: судья признала его виновным в нескольких убийствах. Насколько я понимаю, это гарантирует пожизненное заключение. Что плохого ты в этом нашел? Почему ты не рад такому счастливому исходу?

— Макейди, я только пытаюсь предостеречь тебя.

— Что ж, спасибо за предупреждение, основанное на беспочвенных слухах. Здесь у нас все отлично. Мы добились справедливости. Все кончено.

Но мир вновь всей тяжестью рухнул ей на плечи, Мак уже в который раз почувствовала себя мифическим титаном Атлантом. Она должна погасить вспышку гнева, направленного не по адресу. Почему отец сообщает ей недобрые новости в момент, когда она только что снова почувствовала себя счастливой?

В телефонной трубке повисло напряженное молчание.

— Папа, как ты себя чувствуешь? Как прошла эндоскопия?

— Доктор Оленски взял ткани на биопсию. Теперь мы ожидаем результата… — Лес скупо цедил слова, словно не хотел даже себе признаться в собственной физической уязвимости. Потом более ласковым голосом добавил: — Когда вернешься домой, Мак?

Мак еще не успела это обдумать. За последние сутки весь ее мир перевернулся. Если они с Энди снова станут встречаться, на этот раз всерьез, возможно, теперь они смогут разрешить свои географические проблемы. Понадобится некоторое время, чтобы понять, выйдет это у них или нет.

— Не знаю, пап, — призналась она. — Все произошло слишком быстро. Я должна… задержаться здесь на какое-то время.