Земля будет вам прахом - Майкл Маршалл Смит Страница 28

— А что он сказал, Эллен?

— Он сказал: «Что за чертовщина… Кто ты?» Я повернулась в ту сторону, куда он смотрел. День стоял яркий и солнечный — все видно хорошо до самого леса, но там ничего не было, кроме разве что деревьев за главным домом. Я повернулась к нему — спросить, что он имеет в виду, но… он умер.

— Значит, у него случился удар или из-за инфаркта миокарда ухудшился приток крови к мозгу и в глазах помутилось.

— И то же самое произошло со Скоттом?

— Я не понимаю, с чего вы взяли, будто знаете, что произошло с моим сыном, — отрезал я.

Меня взбесило, что она назвала его по имени.

— В газетах сообщалось только, что он умер. С чего вы…

— Женщина в кафе рассказывала своей спутнице, что, по словам полицейского, у вашего сына было испуганное выражение лица. Как у Джерри. Оно исчезло потом. Он что-то увидел — и от этого умер. Коронер разгладил его лицо. Чтобы никто не узнал.

Я смотрел ей прямо в глаза.

— Эллен, это все… чепуха.

— Кто-то сделал это с Джерри, — гнула она свое. — А теперь они пытаются то же самое сделать со мной.

— Сделать что, Эллен?

— Они все время наблюдают за мной. Они приходят ко мне в дом по ночам. Они повсюду следуют за мной. А стоит мне повернуться — прячутся.

— Кто? Кори и Брук?

— Нет. Не они.

— Вы уверены? Мне звонил кто-то из дома. Мой номер они могли узнать, только считав его с вашего телефона, а это означает, что они роются в ваших вещах. А кого еще вы имели в виду, когда говорили, что вашу почту перехватывают?

— Ну да, — сказала она. — Это делает Кори. Они хотят, чтобы я уехала. Но это не они. Это что-то другое. Они пытаются наказать меня за смерть Джерри… за что-то, чего я не совершала.

— Кто? — спросил я.

Я был готов сорваться на крик.

— Кто, по-вашему, это делает?

Она пробормотала что-то — слово, которое я не расслышал. Что-то вроде «стриж».

— Что вы сказали?

Она рассерженно и с отвращением вскрикнула, вскочила на ноги и бросилась к машине. Когда я догнал ее, она уже распахнула дверь.

— Послушайте, Эллен, — проговорил я. — Вам нужна помощь. Серьезно. Смерть близкого человека творит с нами невероятные вещи. Поверьте мне. Я знаю.

— Ничего вы не знаете, — крикнула она, и глаза ее сверкнули то ли от злости, то ли от слез.

Она захлопнула дверь и укатила.

Я вернулся к столу за сигаретами, сел и закурил. Я был разочарован, но в то же время испытывал облегчение. Облегчение от того, что выслушал до конца рассказ этой женщины. Разочарован, потому что все это оказалось бессмыслицей.

Я злился на нее. Я не был откровенен с Кэрол по телефону. Я ведь не сам решил прокатиться к нашему дому. В течение последних лет я неоднократно говорил себе, что никогда больше не появлюсь ни у дома, ни вообще в этом районе. И я бы не приехал сюда, если бы не Эллен Робертсон. После возвращения на Северо-Запад я чувствовал, как моя новая жизнь блекнет, словно сходит на нет расстояние между «тогда» и «теперь», и начало этому положило мое посещение дома. Последние двадцать четыре часа были пустой и опасной тратой времени, и настало время возвращаться в будущее.

Я сунул окурок в пачку — у меня это вошло в привычку еще до того, как разные фашисты, борющиеся за здоровье нации, сказали, что курение сродни геноциду. Я вспомнил, как Эллен зашвырнула свой окурок в лес, и отправился на его поиски. Я, конечно, не ждал, что найду его, — мною двигало скорее ханжеское раздражение, которое во всем этом свинстве выглядело как дополнительное свидетельство того, что она просто-напросто глупая сучка.

Я прикинул возможную траекторию полета окурка и сообразил, что именно там увидел Эллен, как только приехал. И действительно, рядом с поросшим лишайником камнем лежал свежий окурок. Я поднял его и уже собирался вернуться, когда мое внимание что-то привлекло.

Я помедлил и углубился в лес еще на несколько ярдов. Земля здесь, поросшая сероватой травой, была усыпана (чего и следовало ожидать в лесу в это время года) опавшими листьями самых разных оттенков коричневого, повсюду виднелись камни, покрытые зеленоватым мхом.

Но я увидел площадку приблизительно в три квадратных фута, на которой лежали прутики и маленькие ветки. Я поднял голову и убедился, что вокруг растут исключительно одни ели. То есть деревья, с которых ни эти ветки, ни прутики упасть не могли. Вдали я видел стволы ольхи и березы, но не рядом.

Мозг человека мыслит шаблонами, что иногда приводит его к неверным выводам. Я стоял, глядя на нагромождение веточек, и мне вдруг показалось, что они образуют какую-то фигуру, которую и разглядишь-то не сразу. Но теперь она не казалась мне случайной.

Было еще кое-что. Слабый запах. Земляной, но с более отчетливым сладковатым привкусом, словно где-то рядом умерло маленькое животное.

Над головой вскрикнула птица, и я от неожиданности подпрыгнул. Я понял, что смотрю на разбросанный осенний мусор, и почувствовал себя идиотом. Я пнул ветки, разбросав их футов на десять, и пошел назад к машине. Пора было возвращаться домой.