Чужое терзанье - Вэл Макдермид Страница 28

— Кевин замечательно поработал с Ди Смарт, но я подозреваю, что она сказала нам не все. Никогда не мешает испробовать другой подход. И я подумала, что вы, вероятно, знаете, как с ней разговаривать.

Джен прислонилась к косяку:

— Конечно. Может, мы зря потратим время, но ведь ничего не предугадаешь заранее.

— Это лучше, чем топтаться на одном месте. — Кэрол выдвигала ящик за ящиком в поисках парацетамола. Где же она его бросила? Не видно. Придется выживать без него.

— Вы вправду считаете, что кто-то пытается снять с крючка Дерека Тайлера? — спросила Джен.

Кэрол подняла голову:

— Не уверена. Но если честно, эта версия более правдоподобна, чем все остальные.

* * *

Тони постучал в незапертую дверь и подождал. Тишина. Попробую еще, подумал он, не удивившись, что его тактика не сработала. Он заглянул в дверь. Дерек Тайлер сидел на кровати, обхватив руками колени.

— Можно войти? — спросил Тони.

Тайлер не шевельнулся.

— Тогда я сочту ваше молчание за согласие. — Тони вошел в маленькую палату, не отрывая глаз от Тайлера. У него еще будет достаточно времени для ее осмотра, так, чтобы пациент не почувствовал, что его жилище тщательно изучают. — Я присяду, ладно? — продолжал Тони, шагнув к единственному деревянному стулу, придвинутому к голому столу.

Он вытащил стул, повернул его, чтобы сидеть под углом к Тайлеру, и намеренно выбрал расслабленную позу, открытую, лишенную угрозы. Тайлер повернул голову к стене, убирая Тони из поля зрения. Лицо у пациента было костлявое, с бледными, глубоко посаженными глазами. У Тони складывалось впечатление, что Тайлер безусловно способен на контакт, но предпочитает его избегать.

— Я Тони Хилл, — представился он. — Работаю тут, в госпитале. А еще сотрудничаю с полицией. Вот почему мне надо с вами поговорить. — Он ждал, неторопливо осматриваясь. Комната аскетична, будто келья монаха. Ни книг, ни семейных фотографий на стенах, ни красавиц из журналов. Единственный личный предмет — большая черно-белая фотография в рамке — Темпл-Филдз, вид на пешеходную улицу и канал.

Через несколько томительных минут Тони решил, что пора приступать к работе. Стратегию выбрал самую примитивную, но в данном случае оптимальную: с ее помощью он сможет быстро наладить контакт с пациентом, с которым до этого ни разу не встречался.

— Я понимаю, почему вы не хотите об этом говорить. Потому что никто даже и представить себе не может, что это такое: делать то, что совершили вы.

Тайлер чуть пошевелился, но его худое лицо по-прежнему было решительно повернуто к стене. Тони заговорил тише. Тон у него был сочувственный.

— И даже не это главное, верно? Досадней всего, что, когда вы начинаете говорить, все сразу хотят что-то сказать в ответ. А тогда вы не можете слышать Голос, не так ли, Дерек?

Тайлер мгновенно повернул голову, на его лице вспыхнуло удивление. И тут же отвернулся. Тони даже засомневался, не померещилось ли ему.

— Ведь он все еще здесь, да? — спросил он. Прождав добрых пару минут, заговорил снова: — Вы сможете его услышать, если я заткнусь, так?

Никакой реакции. Правда, тот единственный взгляд сказал Тони, что он выбрал нужное направление.

— Но Голос говорит вам только о том, что уже прошло. Он не может сказать, что творится сейчас там, в городе. Можете мне поверить. И знаете почему? Знаете, почему все затихло? Потому что ваш Голос разговаривает теперь с кем-то еще.

Тайлер стремительно повернулся к Тони. Теперь он весь превратился в слух. Из-под тяжелых бровей смотрели его пронзительные серо-голубые глаза. Тони развел руками, изобразив сожаление:

— Увы, Дерек, такова жизнь. Вы заперты здесь и больше не нужны. Я уже сказал вам, что сотрудничаю с полицией. Причина, почему я пришел сюда, в том, что кто-то другой делает в точности то же, что и вы. И это оттого, что Голос больше не разговаривает с вами. Теперь он разговаривает с тем человеком.

В глазах Тайлера сверкнула злость. Сплетенные пальцы еще крепче сжались, на тонких руках, словно провода, выступили вены. Интересно, подумал Тони, провоцировал ли кто-нибудь из команды Эйдена Харта в Тайлере эту туго скрученную ненависть? Сомнительно. Если бы они видели сейчас его взгляд, они бы поняли, что этого психически больного человека нельзя выпустить из госпиталя в многолюдный город.

— Дерек, я это не придумал, — медленно и внятно проговорил Тони. — Голос бросил вас и выбрал кого-то другого. А вам остались лишь воспоминания.

Тайлер резко вскочил и прошел мимо Тони к двери. Нажал на кнопку вызова и для пущей убедительности несколько раз ударил по двери кулаком.

Тони продолжал говорить как ни в чем не бывало:

— Я ведь прав? Голос к вам больше не является. Так что вам пора перестать отказываться говорить с людьми.

В коридоре появилась сиделка в белой униформе, за ней маячила фигура Эйдена Харта. Тайлер смирно стоял у двери.

— Что такое? — спросила сиделка.

Тони улыбнулся:

— Мне кажется, Дерек хочет прогуляться и обдумать все, что я сказал ему. Не правда ли, Дерек?

— У вас все в порядке, док?

— Да. Я сегодня в прекрасной форме и в голосе.

Сиделка смотрела то на Тони, то на Тайлера, не понимая, что происходит.

— Тогда пойдемте, Дерек. Мы отведем вас вниз, в общую комнату, — сказала она и взяла Тайлера за руку.

В коридоре Тайлер обернулся и прорычал заржавевшим от долгого бездействия голосом:

— Ты не тот Голос! Ты никогда не будешь тем Голосом.

Эйден Харт разинул рот и, онемев, смотрел, как Тайлер шел по коридору, гордо вскинув голову и развернув плечи. Тони встал и придвинул стул к столу, на место.

— Итак, начало положено, — весело сообщил он и бодро прошагал мимо своего нового босса.

* * *

Кафе «У Стэна» не значилось ни в одном путеводителе по Брэдфилду. Даже независимые сайты Интернета, хвастливо обещающие своим читателям настоящие впечатления, доступные лишь местным, брезгливо сторонились грязной забегаловки, в которой обитали в основном наркоманы, мальчики с панели, бездомный люд и мелкие торговцы наркотиками. В отличие от других дешевых кафе, сюда никто не заходил поесть. Завсегдатаи прятались тут от холода и дождя. В девяностые, когда Темпл-Филдз обрел известность как Деревня геев, владельцы баров стали разборчивей в отношении клиентов и не особенно привечали тех, кто растягивал маленькую бутылку пива на несколько часов. А вот жирный Бобби, который владел «Стэном», разборчивостью не отличался: ему было наплевать, кто сидел на треснувших и липких виниловых стульях, раз они покупали у него пиво, закусон и сигареты.

В то утро было занято полдюжины столиков. Над тостами с яйцом сгорбились два молодых азиата, между ними лежал бархатный ювелирный планшет с крадеными часами. Явно братья, с похожими резкими чертами лица, с одинаковыми дряблыми губами, испачканными томатным соусом. Пережевывая тосты, они спорили о ценах и наваре. Долговязый парень прислонился к игральному автомату и хмуро созерцал, как крутятся и останавливаются барабаны, когда коренастый парень, на вид классический «черный ирландец», кормил «однорукого бандита» монетами.