Исчезновение - Лиза Гарднер Страница 28

Вторник, 15.53

Куинси и Мак припарковались в квартале от ярмарки, возле старого аукционного дома, где раньше каждый вторник продавали скот и который уже много лет стоял заброшенным. Сидя в машине, Куинси обозревал окрестности. Теоретически можно было рассчитывать еще на несколько часов дневного света. Густые, черные дождевые облака тем не менее заслоняли солнце и окрашивали день в серые тона.

Он открыл дверцу, шагнул в туман и обошел машину, направляясь к багажнику. Мак последовал за ним.

Куинси провел большую часть жизни в постоянной готовности сорваться с места и помчаться на вызов — от старых привычек трудно было избавиться. В багажнике его шикарного седана по-прежнему лежали вещи, необходимые для опытного сотрудника ФБР: сумка со сменой одежды; старые ботинки (в них удобно было лазать по глубоким оврагам, которые киллеры так часто используют в качестве свалки); два фотоаппарата; коробка одноразовых перчаток; тонкий рабочий комбинезон; сигнальные ракеты и фонарики; аптечка и, конечно, металлический контейнер с оружием — винтовкой, двумя пистолетами и полудюжиной коробок с патронами.

Мужчины молча вооружились. Куинси предпочел винтовку, Мак — пистолет. Оба взяли по фонарику. Из собственной сумки Мак достал форменную куртку с эмблемой ФБР и бейсболку. Куинси, поклонник простоты, предпочел остаться в своем коричневом пальто.

— Я бы прикрепил значок туда, где его можно будет разглядеть, — посоветовал он Маку.

— Чтобы меня не подстрелили, приняв за похитителя?

— Тогда Кимберли с меня шкуру спустит.

— Знаете, вам с ней, наверное, следует воссоединиться — ну, как это обычно бывает. Вместе путешествовать, устраивать пикники, отдыхать. Встречаться по каким-то иным поводам, нежели убийство одного из членов вашей семьи.

— Не получится. Если ты еще не заметил — мы оба не любим трепать языком. — Куинси наконец убрал винтовку под плащ — так она была в пределах досягаемости, но не слишком бросалась в глаза. Патроны он положил в карман, фонарик держал в руке.

Маку явно не понравилось то, что Куинси выглядит столь заурядно.

— У вас нет ничего с эмблемой ФБР? Хотя бы паршивого свитера?

— В Бюро сказали бы, что это ложная реклама. Тем более что почти вся здешняя полиция уже меня видела. Эти парни не примут нас за похитителей. Скорее всего они подстрелят меня потому, что мое присутствие здесь яснее ясного доказывает мою причастность к преступлению.

— Да, вы знаете, как успокоить человека.

Дождь усилился, капли воды потекли по лицу Куинси. Он ухмыльнулся:

— Все так говорят.

* * *

Ярмарочная площадь Бейкерсвилла была поистине огромной. Куинси это знал — он уже побывал здесь в августе, желая насладиться очаровательной сельской ярмаркой с ее «чертовым колесом», скачками, торговыми павильонами и обилием палаток с мороженым. Теперь, сидя на корточках рядом с изваянием, изображающим гигантскую головку тилламукского сыра, он смотрел на раскинувшееся перед ним открытое пространство и чувствовал, как его покидает присутствие духа.

Во-первых, ярмарочная площадь занимала целую долину: это была бесконечная вереница абсолютно ровных полей, где устраивали праздничные шествия и продавали сладкую вату. Потом шли строения: главное двухэтажное здание с куполообразным верхом, с двумя гигантскими пристройками, каждая из которых делилась надвое: слева выставочный зал и зал для собраний, справа — коровник и маслобойня. И это было всего лишь начало. Позади этих обширных строений возвышались трибуны, находились ипподром и площадки для выгула лошадей, загон для скота и конюшня.

В это время года коровник служил закрытым теннисным кортом — рано или поздно игроки привыкали к всепроникающему запаху навоза. Соседнее крыло было переделано в каток, а выставочный зал снимали разнообразные организации для проведения банкетов.

Но попытки вернуть ярмарке вторую жизнь во время мертвого сезона никогда не имели успеха, и результат был налицо: четыре часа дня, а на стоянке ни единой машины.

Понадобится целый отряд, чтобы держать под наблюдением эту территорию. А может быть, два или три. Похититель удачно выбрал место, и Куинси впервые растерялся.

Возможно, виной тому был возраст. Или растущее осознание того, что слишком многое вышло из-под контроля. Что поимка преступника не всегда влечет за собой правосудие. Даже если присяжные признают убийцу виновным, их вердикт не воскресит погибшего ребенка и не подарит спокойный сон его родителям.