Во тьме - Максим Шаттам Страница 27

До начала второй половины дня Джек Тэйер, Брэтт Кахилл и Аннабель О'Доннел прорабатывали все возможные зацепки, которые могла дать им почтовая открытка. Тэйер не хотел смириться с тем, что один из трех подходящих им Джонов Уилксов, житель Филадельфии, не имел ни отца, ни какого-либо знакомого с инициалами «J.C.». Этот Уилкс пообещал подумать еще, но было очевидно, что он просто не хочет больше тратить время на общение с полицейскими.

Вновь прибывший Брэтт Кахилл отличался собственным стилем работы: начиная вежливо, он, как только ему казалось, что собеседник о чем-то умалчивает, давал выход своему гневу. Утром он позвонил в издательство насчет открытки. Натолкнувшись на вялую реакцию сотрудницы компании, Брэтт принялся сначала давить на нее, тянул из нее слова почти силком, а затем сосредоточился на азиатском акценте женщины, делавшем ее ответы трудными для понимания. Ни разу не проявив хотя бы малейшую некорректность, он пустил в ход все свое коварство. Получив от нее все что хотел, Кахилл повесил трубку, а затем еще дважды под вымышленными предлогами перезвонил, как он выразился, «просто чтобы пощекотать ей нервы»; в будущем она должна быть более разговорчивой. За его улыбчивой внешностью скрывался резкий и целеустремленный человек. Тэйер и Аннабель начинали понемногу узнавать его.

Вудбайн, раздраженный масштабом, который приняло дело, назначил им встречу в «стакане» на час дня. Все расселись по местам, держа в руках наскоро купленные у Таннера сэндвичи, и уставились на капитана. Полицейские изложили шефу свои выводы по поводу загадки «верховий Делавера» и живших в тех краях трех Джонов Уилксов, с которыми они попытались наладить контакт. Аннабель объединила информацию об этих троих: адреса, род занятий, подробное криминальное досье.

— Не имея возможности дозвониться до двух Уилксов из трех, я послал запрос в местные участки, — добавил Тэйер. — Ни того, ни другого не оказалось дома. Второй Джон Уилкс, из Пенсильвании, сейчас на отдыхе в Канаде, и, чтобы достать его, мне пришлось бы сидеть на телефоне двадцать четыре часа подряд. Наконец, третий Уилкс из списка — из Нью-Джерси — торчит у себя дома, но не подходит к телефону, нет настроения, как пояснил клинтонский шериф. Этот тип знает о нашем предстоящем визите — маленькое путешествие нам бы не помешало, — закончил он, передавая слово Брэтту Кахиллу.

— Что касается открытки, найденной у Спенсера Линча, то на фото изображен Бунтон, штат Нью-Джерси, снимок сделан в 1890-е. Небольшой город, пересекаемый каналом. Разумеется, такие открытки могли продаваться в Нью-Джерси повсюду, но маловероятно, что до сих пор их можно найти где-то еще помимо самого Бунтона. Производитель допускает, что в продаже их уже нет: они перестали печатать тиражи. Мы собираемся съездить к бунтонским продавцам.

— Неплохая работа, — поздравил коллег капитан. — Если я правильно понимаю, Эттвел, Коллинз и два детектива из Центрального управления занимаются идентификацией жертв и собирают данные, стараясь отыскать совпадения и возможные связи?

Тэйер кивнул.

— На сей раз, — продолжал Вудбайн, — наша проблема в том, что мы буквально тонем в огромном объеме работы. Я бы хотел поговорить с вами еще и по этому поводу. — Он показал листы с пометкой «ФБР». — Из лаборатории только что получены результаты экспертизы взятых с конверта образцов пыли.

— С какого конверта? — спросил Кахилл.

— Того, в котором была найденная у Спенсера открытка.

Кахилл кивнул, вспоминая об увиденных утром уликах.

— Эта пыль, — продолжал Вудбайн, читая свои записи, — настоящая смесь кремния, углекислого калия, то есть остатков растений, частиц свинца, нитрата соды, смолы, окисей железа и кобальта. Именно ФБР помогло нам в этом разобраться; согласно их исследованиям, большая часть этой пыли — с поверхности стекла; они изучили ее плотность и индекс преломления. С помощью своего банка данных они объединили различные элементы в группы; песок, углекислый калий и сода — это частицы стекла, оба оксида служат для того, чтобы придавать стеклу голубой и зеленый цвета. Все это указывает на церковный витраж. — Он снова заглянул в свои бумаги. — Свинец как раз используют для скрепления фрагментов витражей, а чтобы их переносить с места на место, нужна смола. Следовательно, конверт находился неподалеку от окна, в котором меняли витраж. Это работа пыльная, и пыль оседала на поверхность конверта. Таково решение этой непростой головоломки; снимаю перед ними шляпу.

Как только было произнесено слово «витраж», Аннабель все поняла: в ее голове сложилась картинка.

— Я отправил три патруля осмотреть церкви, расположенные на территории нашего участка, — завершил свою речь Вудбайн, — они уточнят, реставрировались ли в них витражи в последние месяцы. Что об этом думаешь, Джек?

— Не стоит, капитан, — прервала начальника Аннабель. — Я, конечно, должна проверить, однако полагаю, что знаю, о какой церкви идет речь.

Вудбайн нахмурил брови, повернувшись к женщине, которая подняла руку, спеша предупредить его возражения:

— Доверьтесь мне, сегодня у меня будет результат.

Колебания гиганта афроамериканца были недолгими.

— Отлично, действуйте. Не забывайте — нужно допросить сокамерников Спенсера Линча, один из них сидит, другой вышел два года назад. Надо сделать это в течение недели, я хочу, чтобы в этом направлении вы тоже покопали. И если вы сможете рассказать мне все, что только мы в силах узнать об этих двух одержимых…

Капитан Вудбайн развернулся, отсалютовал трем детективам и вышел.

Брэтт Кахилл встал, чтобы еще раз взглянуть на шестьдесят семь фотографий. Наполовину обнаженные тела.

— Что показали отпечатки? — спросил он.

— Ничего, — ответила Аннабель, — пока у нас только те, что сняты у Спенсера Линча. Его соучастники осторожны.

— Быть может, это не только Линч и Боб… вдруг, их больше, чем двое?

— Начнем с того факта, что для одного человека похищений слишком много, вы не находите? В активе Линча было трое, значит, остается еще шестьдесят четыре человека — исчезнувшие менее чем за три года и без свидетелей. Для этого нужно очень серьезное планирование. Тем более что снимки говорят о том, что их делали три разных человека: один пользовался полароидом — это был Линч; другой — тоже; остаются снимки, сделанные цифровым фотоаппаратом. Многие даты совпадают — значит, это не один и тот же тип, прибегающий к различным методам съемки; Линч не был одинок, их по крайней мере еще двое. Наконец, вспомним фразу из письма Боба: «Ты должен стать как мы».