Ставка в чужой игре - Мэтью Квирк Страница 27

Клиент находился в городе и предлагал, бомбардируя меня все более настойчивыми эсэмэсками и электронными письмами, встретиться в коктейль-баре возле Маунт-Вернон-сквер. Я его уже долго игнорировал и не хотел рассердить. Он и так был довольно вспыльчив.

Заплатив фотографу, я попытался связаться с Линчем по пути в центр. Он не ответил.

Мой клиент Марк ожидал наверху за столиком, одетый в деловой костюм в стиле восьмидесятых, что нарушало первое правило «нового и понтового» Вашингтона. Ты всяко не войдешь в новые заведения – коктейли на заказ, дорогая деревянная мебель, рестораны с прямой поставкой продуктов с ферм – до тех пор, пока не заложишь душу корпоративному миру, но от тебя ожидают, что перед выходом в свет ты как минимум переоденешься в хипстерский прикид.

Я сел. Марк не умел говорить тихо и вскоре уже перекрывал долгую лекцию бармена об истории пунша.

Марк разбогател на какой-то интернет-компании и теперь делил время между Лос-Гатосом [37]и Нью-Йорком. Ему стало скучно инвестировать деньги в технологии, и теперь он пытался купить себе путь в политику. Я направлял его туда, где он мог принести наибольшую пользу, добираясь до корней коррупции и тормозя поток денег, побуждавший политиков больше беспокоиться о сборе средств на очередную кампанию, чем о нуждах избирателей. Он участвовал в некоторых схемах, касавшихся «темных денег», [38]но считал, что ему не хватает шика. Его вечно что-то не устраивало. Ему хотелось легких побед, газетных заголовков и скальпов.

Он не мог понять, почему цели, достижение которых он согласовал со своими друзьями, не получают поддержку у консервативных граждан «средней Америки». Вероломство избирателей? Или им промыли мозги республиканцы? Ему никогда не приходило в голову, что это он оторвался от реальной жизни, равно как и то, что у людей могут иметься разумные причины с ним не соглашаться. Его новой фишкой стало заваливание прессы цитатами из своих выступлений, в которых он изумлялся тому факту, что никто не выдвинул его кандидатуру в конгресс или не предложил стать послом.

– Жаль, что нельзя заставить людей голосовать за их интересы, – сказал он.

Мне хотелось ответить Марку, что такой подход довольно скверно обернулся для моего друга Робеспьера, но воздержался. В кармане зажужжал второй телефон.

Я взглянул на экран. Это было сообщение от Линча: «Время вышло. Что у вас есть для меня?»

– Извините, я на секунду отойду, – сказал я Марку.

Ему это не понравилось, но я быстро отошел, не дав ему возможности возразить. Я позвонил Линчу, остановившись у двери.

– Вы что, забыли о сроках? – вопросил Линч.

– Я работал изо всех сил. У меня кое-что есть. Мы можем встретиться позднее?

– Я сейчас возле вашего дома. Вам надо уделять двору больше внимания. А то соседи решат, что вы так и остались голью перекатной, хотя и немного разбогатели.

– Это у меня запланировано. Я сейчас не дома.

– Жаль. Энни уже вернулась с пробежки. Похоже, ей скучно.

– Даже не думайте. Я уже еду.

Когда я вернулся, Марк кипел от ярости. Бар был крохотный, и многие бросали на меня неодобрительные взгляды – как если бы я ответил на звонок, стоя в очереди на остановке автобуса.

– Мне надо идти, – сообщил я.

– Мы выпили всего по одной.

– Это очень срочно. Извините.

– Кажется, в последнее время вы чем-то отвлечены, Майкл. И я уже не знаю, получаю ли от вас стопроцентную отдачу.

– Мы можем поговорить об этом позднее?

– Нет. Я считаю, что вы не оказываете мне должного уважения. И могу переоценить наши отношения.

Господи, он никогда не отвечает напрямик.

– Вы меня увольняете?

– Если вы сейчас уйдете, боюсь, этим может кончиться.

Поняв, что впредь уже не буду работать с этим типом, я испытал больше радости, чем беспокойства.

– Я ухожу, – решил я и положил двадцатку на стойку бара. – Большое спасибо, что были моим клиентом.