Огненная проповедь - Франческа Хейг Страница 26

– Я даже не могу себе этого представить. Будто ты полчеловека. Будто потерял, скажем, руку.

Повисла неловкая пауза.

– Прости. Я не это хотела сказать.

Он засмеялся.

– Я знаю, что ты хотела сказать. Но тебе не стоит меня жалеть. Твой-то близнец уж точно не подарок.

– Знаю. Но не могу представить по-другому. И не будь Зак тем, кто он есть, я бы тоже не была такой, как сейчас. Я не могу желать, чтобы всё сложилось иначе, так же как ты вряд ли мечтаешь о второй руке. И не представляю, как бы я могла не иметь Зака.

– Согласен. Так же, как и с моим близнецом – хоть мой мозг и забыл, тело-то забыть не может. Если ее завтра задавит телега, будет неважно, знаю ли я, кто она или где. Мое тело вспомнит ее чертовски быстро.

Мы сидели некоторое время молча.

– Ты думаешь, она такая же, как и твой близнец? – спросил он. – Думаешь, это она поместила меня в резервуар?

Забыв, что темно, я покачала головой.

– Не знаю. Могло быть и так. Допустим, она занимает высокий пост и решила тебя запрятать подальше. Но с другой стороны, они ведь наверняка сперва проверяли эти резервуары. Так что, может, тебе просто крупно не повезло, и ты оказался случайным подопытным.

– Ну да, ты же не была в резервуаре. Может, это значит, что мой близнец не какая-нибудь там важная шишка.

– Ты бы это предпочел?

– Не знаю. Но это бы означало, что мой близнец не пожелал для меня такой участи. Может, как ты сказала, это простое невезение.

– Понимаю тебя. Но думаю, что меня не поместили в резервуар совсем по другой причине. Они хотели использовать меня – узнать о моих видениях.

– Думаешь, не будь ты провидцем, Зак поместил бы тебя в резервуар?

– Он так и собирался сделать, – вздохнула я, и по телу пробежала дрожь от одних воспоминаний о жутких снах, терзавших меня все последние дни в камере. – В ближайшем будущем.

Я немного подумала.

– Но если бы я не была провидцем, тогда всё сложилось бы иначе. Нас разделили бы с самого начала, и ему не пришлось бы так отчаянно сражаться против меня, беспрестанно доказывая, что он – Альфа. Он вырос бы совсем другим человеком.

– Так что ж, это твоя вина? То, что ты – провидец?

– Не то я хотела сказать. Но мне сложно объяснить, – я откатилась от него. – Нам надо поспать.

* * *

Мне приснилась Исповедница, и я проснулась от собственного крика. В темноте я не сразу поняла, где нахожусь. Кип лежал рядом и пытался меня успокоить. Под нами шумела река и словно вторила его мягкому шепоту.

– Прости, плохой сон.

– Все в порядке. Все хорошо.

Я кивнула в темноте. Дыхание постепенно выравнивалось.

Он продолжил:

– То есть, конечно, за тобой гонится твой близнец, и наверняка с целой армией своих приспешников, и сама ты прячешься где-то посреди утеса с полуголым чужим мужчиной, потерявшим память. Но в остальном всё прекрасно.

Я засмеялась.

– Спасибо за поддержку.

– Всегда пожалуйста. – Он перекатился на спину, и я вслед за ним.

Над нами, точно крыша, свисали корни деревьев, сквозь них мерцало звездами ночное небо. И над всем этим я чувствовала недремлющее око Исповедницы, ее алчущий разум пытался найти меня. Казалось, само небо давило всей тяжестью ее пристального внимания.

– Я продолжаю видеть во сне Исповедницу, – сказала я ему. – С тех пор, как мы сбежали. Порой я думала о ней, в камере. Иногда она являлась в видениях, и это всегда ужасало, но сейчас я чувствую её постоянно.

– Ты думаешь, она ищет тебя?

– Я это знаю. Чувствую ее присутствие на мысленном уровне, как она выискивает нас силой своего разума.

Кип приподнялся на локте.

– Присутствие? Она знает, где мы?

– Думаю, что нет. Пока нет. Но она ищет, постоянно.

Мне вновь вспомнилось помещение, которое я узрела в нашу последнюю встречу, когда попыталась проникнуть в голову Исповедницы ее же способом. Она тщательно скрывала то место, увитое проводами, – так же, как я прятала Остров. И вспышка гнева, когда я сумела заглянуть в ее сокровенную тайну, подтверждала значимость этого места. Но что это за помещение и почему она так ревностно его скрывала?

Я почувствовала, как парень снова устроился рядом со мной.

– Я благодарю небо, что ты – провидец, но, не пойми меня неправильно, я тебе не завидую.

Никто не позавидовал бы провидцам. Альфы презирают нас, а остальные Омеги – сторонятся. Провидение, как мне кажется, самая тяжкая ноша. С ранних лет постоянно сталкиваясь с осколками прошлого и будущего, пронзавшими мои дни и ночи, я подчас теряла чувство времени и места. Кто бы стал завидовать сломленному рассудку? Я снова подумала о безумном провидце из Хэйвена и его беспрерывном бормотании.

– А ты? – спросила я. – Тебе снились сны, там, в резервуаре?

– Мне помнится одно: всё то время, что находился в резервуаре, я отчаянно желал, чтобы это оказалось сном и чтобы он скорее закончился. Много раз я терял сознание и затем вновь приходил в себя. Но когда спал, мне снился резервуар, и когда пробуждался, то снова видел его. – Он сделал паузу. – Сейчас мне вообще ничего не снится, и это чудесно.

– Почему, как думаешь, ты – единственный, кто не спал? В резервуаре, я имею в виду.

– Не знаю. Как уже говорил, я не всегда находился в сознании. Но даже когда приходил в себя, не сказал бы, что сознавал всё четко и ясно. Я не мог или почти не мог двигаться. И почти ничего не видел. Большую часть времени там было темно. Иногда я подплывал ближе к стеклу и мог различить другие резервуары, а порой и людей, которые там плавали.

Где-то неподалеку проворковал голубь.

– Ты напугала меня, когда проснулась вот так, с криком, – признался он в конце концов. – Думаю, быть провидцем – это бремя, раз видения приходят совсем не по желанию.

– Ты тоже напугал меня, когда я увидела тебя впервые. Хочу сказать, всё то зрелище, конечно, ужасало, но, когда ты открыл глаза, я чуть не закричала.

– Это бы большой роли не сыграло, учитывая, сколько ты наделала шуму, когда разбила резервуар.

Повернувшись к нему, я улыбнулась.

Над скалой напротив занимался рассвет, разгоняя ночную тьму.

– Поспи еще, – сказал он, убирая с моего лица упавшие на глаза пряди, затем повернулся спиной. Я закрыла глаза. После четырех лет полного одиночества было так приятно слышать его дыхание, слегка не совпадающее с моим.