Двадцать четвертая буква - Том Лоу Страница 25

Прокурор округа Дейд, Флорида, сказал, что может уделить Шону О’Брайену пятнадцать минут. О’Брайен думал об этом, пока парковал арендованный джип в гараже и поднимался на лифте на одиннадцатый этаж.

– Пятнадцать минут, – сказал Рон Гамильтон. – Шон, это все, что я мог сделать в такой спешке.

Гамильтон должен был давать показания в суде и не мог встретиться с О’Брайеном раньше пяти.

В лифте О’Брайен взглянул на часы.

Осталось шестьдесят два часа.

Офис окружного прокурора был отделан в естественных тонах, в приемной множество растений, на стенах фотографии суда округа Дейд и Верховного суда Флориды. Все вместе создавало сдержанную атмосферу. Молодые юристы в темных костюмах переходили из зала в зал. Некоторые останавливались у стойки рецепции и брали из серебряной чаши, стоящей рядом со стопками визитных карточек, мятные конфеты.

– Мистер О’Брайен, мистер Розен сейчас вас примет, – сказала миниатюрная девушка-администратор, перебивая мягкие трели телефонов, и указала направо. – До конца коридора, налево… двойная дверь.

О’Брайен последовал указаниям и встретился с секретарем Розена, женщиной с теплой улыбкой.

– Сюда, мистер О’Брайен, – произнесла она.

Когда О’Брайен вошел в кабинет окружного прокурора Стэнли Розена, тот не потрудился встать из-за своего массивного стола. О’Брайен узнал Розена. Прокурору было около пятидесяти пяти. Волосы, сейчас совсем поседевшие, расчесаны на косой пробор в мальчишеском стиле. Кожа покрыта глубоким моряцким загаром. О’Брайен помнил Розена как одного из государственных обвинителей по делу об убийстве. Женщина выпустила в мужа шесть пуль, последнюю – в пах. Он издевался над ней двадцать с лишним лет.

Розен, стучавший по клавиатуре, на секунду поднял глаза и бегло улыбнулся О’Брайену.

– Мистер О’Брайен, присаживайтесь, пожалуйста. Через минуту я освобожусь.

Секретарша вышла, тихо прикрыв дверь. О’Брайен уселся на один из двух стульев, стоящих вдоль большого стола. Он разглядывал фотографии Розена с губернатором Оуэнсом и мэром Майами. На одной фотографии Розен стоял с Сильвестром Сталлоне на турнире по гольфу.

Розен перестал печатать.

– Рон Гамильтон упомянул о срочности. Он сказал, вы все объясните. Я помню некоторые ваши достижения в полиции Майами. Кажется, у вас было отличное досье задержаний и судимостей. Я припоминаю и сообщения об изучении отделом внутренних расследований неких утверждений о неправомерных методах допросов и арестов, которые вы то ли использовали, то ли нет. Ваш приезд к нам в офис как-то с этим связан?

– Если вы спрашиваете, не предъявил ли кто-то из арестованных мной жалобу округу, ответ – нет, – ответил О’Брайен и подался вперед. – За последние тридцать пять часов в округе Вэлуш произошло два убийства.

– Какое они имеют отношение к округу Майами-Дейд?

– Убийства – прямое следствие ареста и осуждения за убийство в округе Дейд одиннадцать лет назад. Осужденный, Чарли Уильямс, невиновен. Он был признан виновным после того, как я арестовал его за убийство его подруги Александрии Коул.

– Мистер О’Брайен, так чего же вы хотите от нашего офиса?

О’Брайен пересказал Розену произошедшие события, включая свою встречу с Чарли Уильямсом. Потом заключил:

– Это дело необходимо открыть заново и начать совершенно новое расследование личности настоящего преступника. Я не думаю, что он больше никого не убьет. Охранника УИН пока не нашли, а он – прямая связь между убийцей и отцом Каллаханом и Сэмом Спеллингом.

– Но вы не можете этого доказать, – заметил Розен.

– Я докажу.

– Мне нужно нечто большее.

– Вы это получите.

– Когда вы принесете мне доказательства, мы продолжим разговор.

– У нас нет времени на игру «Мусорщик идет на охоту» ^[7]. Мне нужна ваша помощь, чтобы отложить казнь, пока я не найду преступника.

Розен откинулся на спинку кожаного кресла, скрестил пальцы и поджал губы.

– Мистер О’Брайен, эти убийства ужасны. Я не хочу, чтобы вам показалось, будто я собираюсь принизить серьезность сказанного вами. Однако без конкретики, без весомых доказательств, которые я мог бы представить суду, я не в состоянии заново открыть дело, связанное с тягчайшим преступлением, особенно такое известное. Я не могу возобновить дело, основываясь на рассуждениях и логических построениях бывшего детектива, тем более если они построены на свидетельствах людей, которые мертвы и не могут подтвердить свои показания. Прошу прощения, если мои слова звучат черство, но это факт. Вы не сообщили мне ничего, что я мог бы представить большому жюри или хотя бы уголовному суду присяжных по делу об убийстве. События, о которых вы рассказали, сами по себе – отвратительные преступления, но связаны ли они с убийством Александрии Коул одиннадцать лет назад? Возможно. Доказывают ли они невиновность Чарли Уильямса и указывают ли на другое лицо, совершившее преступление? Нет.