Признание - Джон Гришэм Страница 25

— Да, в Техасе практически отсутствует система государственных защитников, — прервал он ее. За месяцы работы с Робби Марта привыкла, что он никогда не давал ей закончить фразы. — Поэтому местный судья, — продолжил он, — назначает адвокатом кого-нибудь из приятелей или какого-нибудь болвана, если за дело никто не хочет браться. Что до меня, то я сам отправился к судье и напросился на защиту. Судья была просто счастлива — никто из городских адвокатов не хотел иметь с ним ничего общего.

— Но Драммы не так уж и бедны. Они оба…

— Конечно, но дело вот в чем: только состоятельный человек может позволить себе нанять адвоката для разбирательства в суде, если обвинение требует смертной казни, и сейчас среди тех, кто приговорен к ней, богатых людей нет. Да, я мог бы выжать из Драммов пять или десять тысяч долларов, заставить их снова заложить дом или что-нибудь в этом роде, но зачем? Мне заплатят добропорядочные граждане округа Честер. В этом кроется парадокс. Граждане желают смертной казни — в штате Техас таких семьдесят процентов, — но не представляют, во что им это обходится.

— А сколько они уже заплатили? — спросила Марта, еле успев вставить вопрос в его монолог.

— Ну-у… точно не скажу. Много. Бонни, сколько нам уже заплатили?

Без запинки и практически не оборачиваясь, Бонни ответила:

— Почти четыреста тысяч долларов.

Робби продолжил, не переводя дух:

— Это включает гонорар адвоката из расчета сто двадцать пять долларов в час плюс накладные расходы, в основном на сыщиков. Немало средств уходит на привлечение экспертов в качестве свидетелей.

— Это большие деньги! — заметила Марта.

— И да, и нет. Если адвокатская контора работает за сто двадцать пять долларов в час, она теряет деньги. Больше я так делать не буду. Мне это просто не по карману. Как и налогоплательщикам, с той лишь разницей, что я знал, на что шел. Если остановить любого на Мейн-стрит в Слоуне и спросить, сколько он и другие жители заплатили, чтобы осудить Донти Драмма, знаете, что вам ответят?

— Откуда мне…

— Он ответит, что понятия не имеет. Ты слышала о братьях Тули в Западном Техасе? Очень громкое дело!

— Извини, наверное, я пропустила…

— Эти два брата Тули, эта пара идиотов где-то в Западном Техасе… какой округ, Бонни?

— Минго.

— Округ Минго. Глухая провинция. Это чудесная история, послушай! Два бандита грабили круглосуточные магазины и автозаправки. Такое часто бывает. Но однажды что-то пошло не так, и братья застрелили молодую продавщицу. Из обреза дробовика — просто ужасно! Обоих Тули поймали, потому что они напрочь забыли о существовании видеокамер. Город в бешенстве. Полиция торжествует. Прокурор обещает скорое возмездие. Все хотят быстрого суда и быстрой казни. В округе Минго уровень преступности низкий, и жюри присяжных никогда там не выносило смертного приговора. В Техасе можно чувствовать себя неполноценным по разным поводам, но жить там, где ни разу не применялась смертная казнь, просто стыдно! Что подумают о них в Хьюстоне? И вот жителям Минго подворачивается шанс. Они жаждут крови. Братья отказываются от признания вины в обмен на смягчение приговора, потому что прокурор настаивает именно на смертной казни. О каком смягчении приговора они могут договориться, если их все равно казнят? Их судят вместе. Быстрый процесс и быстрый смертный приговор. При рассмотрении апелляции суд находит множество нарушений. Прокурор запорол все, что мог. Приговоры отменяются, и дело отправляется на новое рассмотрение, только теперь уже двух судов, потому что их судят раздельно. Ты записываешь?

— Нет, я просто ищу нужные ссылки.

— Это замечательная история! Проходит год или около того. Братьев Тули судят раздельно. Два новых обвинительных приговора, и они снова оказываются в камере смертников. Апелляционный суд опять находит нарушения. Причем вопиющие. Прокурор — просто кретин. Назначаются новые судебные заседания. На третьем суде один состав присяжных приговаривает стрелявшего брата к пожизненному заключению, а другой выносит смертный приговор второму брату, который не стрелял. Вот и посуди сама! Это Техас! Один из братьев и сейчас отбывает пожизненное, а второй отправился в камеру смертников и там через несколько месяцев покончил с собой. Достал где-то бритву и зарезался.

— Но к чему вся эта история?

— А вот к чему. В общей сложности все эти судебные разбирательства обошлись округу Минго в три миллиона долларов. Несколько раз там были вынуждены поднять налоги на собственность, что привело к волнениям. Ассигнования на школы, ремонт дорог и здравоохранение резко сократились. Была закрыта единственная библиотека. Округ годами не мог свести концы с концами. А все потому, что прокурор отказался предложить братьям сделку — признать свою вину в обмен на пожизненное заключение без права условно-досрочного освобождения. Я слышал, в округе Минго смертные приговоры сейчас не в чести.

— Меня больше интересовало…

— На все про все в штате Техас, чтобы казнить человека на законных основаниях, требуется около двух миллионов долларов. Сравни эту цифру с тридцатью тысячами долларов в год — в такую сумму обходится содержание одного заключенного в камере смертников.

— Я это уже слышала, — сказала Марта. Робби никогда не упускал случая поразглагольствовать о деньгах, особенно если речь заходила о смертной казни.

— Но кого это волнует? Техас богатый штат!

— А мы можем поговорить о деле Донти Драмма?

— Ну, конечно! Почему нет?

— Фонд защиты. Ты…

— …основал его несколько лет назад как некоммерческую организацию, надлежаще зарегистрированную в соответствии с требованиями Налогового управления. Управляется совместно моей фирмой и младшей сестрой Донти Драмма Андреа Болтон. Сколько туда поступило денег, Бонни?

— Девяносто пять тысяч долларов.

— Девяносто пять тысяч долларов. А сколько осталось на счете?

— Ноль.

— Так я и думал. Марта, хочешь знать, куда пошли деньги?

— Хочу. И куда?

— На судебный процесс, расходы адвокатской конторы, свидетелей, приглашенных в качестве экспертов, на компенсацию расходов семьи для поездок на свидания с Донти. Не такая уж и процветающая некоммерческая организация. Все деньги перечислены через Интернет. Если честно, то у нас не было ни времени, ни людей на организацию сбора средств.

— И от кого в основном поступают деньги?

— От британцев и прочих европейцев. Среднее пожертвование составляет около двадцати долларов.

— Восемнадцать пятьдесят, — уточнила Бонни.

— Признанному виновным убийце очень трудно рассчитывать на пожертвования, каким бы ни было его дело.

— А в какой степени опустел твой личный карман? — поинтересовалась Марта.

Вопрос озадачил Робби. Даже Бонни пришла в замешательство и только пожала плечами.