Верблюжий клуб - Дэвид Бальдаччи Страница 24

– А у нас, Джамиля, все совсем по-другому. В Америке вы можете делать все, что пожелаете. Абсолютно все. Именно потому Соединенные Штаты и есть великая держава.

– Да. Я об этом слышала. И вы считаете, что полная вседозволенность – это хорошо?

– Совершенно верно, – улыбнулась Лори, – особенно когда вас не ловят за руку.

– Ну что ж, если вы так говорите… – В душе Джамиля никак не могла согласиться ни с единым словом хозяйки.

– На самом деле этой страной управляют женщины. Мы только позволяем мужчинам думать, что это делают они.

– Но женщины Америки до двадцатого столетия не имели права голоса. Разве не так?

Лори Франклин, казалось, была несколько обескуражена этим заявлением, но, быстро придя в себя, небрежно махнула рукой:

– Все это древняя история. С тех пор мы полностью компенсировали потерянное время. И чем скорее это поймут мусульманки, тем для них лучше.

Последнее замечание Джамиля решила оставить без комментариев. Ей категорически запретили обсуждать подобные темы с хозяевами, но иногда она просто ничего не могла с собой поделать!

– Мне хочется, чтобы вы поскорее передумали и поселились у нас. Этот дом такой большой…

– Благодарю. Но пока наша прежняя договоренность пусть остается без изменений.

– О'кей, как вам угодно! Я не могу позволить себе потерять вас.

И, послав воздушные поцелуи спящим деткам, Лори Франклин отбыла. Отъезжая от дома, она бросила равнодушный взгляд на стоящий у подъездной аллеи белый микроавтобус. И ей вовсе не показалось странным, что едва успевшая прибыть в США и никогда ранее не водившая машину женщина нанялась на новую работу, имея собственный автомобиль и действующее водительское удостоверение. Мысли Лори Франклин были заняты другими проблемами.

Ехала она сейчас вовсе не в клуб, чтобы сразиться в теннис или перекинуться в картишки. В ее маленькой изящной сумочке, тщательно сложенное, помещалось неглиже – такое прозрачное, что захватывало дух. Трусики уже были на ней, а бюстгальтер Лори не надела, ибо для того, чем она предполагала в ближайшее время заняться, эта деталь туалета была совершенно излишней. Основная проблема состояла в том, чтобы убедить юного любовника не срывать с ее тела оставшиеся наряды.

Джамиля подошла к окну. Маленький спортивный «мерседес» ее хозяйки вот-вот должен был исчезнуть за поворотом. Однажды, когда Джордж Франклин остался дома, чтобы повозиться с сыновьями, Джамиля села за руль и проследила за хозяйкой до самого клуба. Там Лори Франклин пересела в машину какого-то человека. Он вовсе не был ее мужем! Джамиля проехала за ними до мотеля, где они остановились. Наверное, сейчас история повторится. Играть в теннис без ракетки весьма затруднительно. А ракетка хозяйки висит на крючке в гараже.

После нескольких недель, проведенных в этой стране, Джамиля пришла к выводу, что мужчины Америкой не управляют. Они полные дураки. А их жены – шлюхи.

Когда ее подопечные пробудились, она повезла их в парк. Здесь мальчишки наигрались до полного изнеможения. Джамиля с удовольствием наблюдала, как старший описывает круги вокруг братьев, получая от этого бесконечное наслаждение. Джамиля мечтала, чтобы у нее тоже были сыновья. Много сыновей. Но ее улыбка быстро погасла. Вряд ли ей удастся дожить до того времени, когда она станет матерью…

Джамиля раскрыла корзину для пикников, в которой привезла еду, и накормила мальчиков. Затем принялась гоняться за старшим, чтобы вернуть свой сотовый телефон и ключи от машины. Пострел овладевал ими всякий раз, когда она оставляла сумку в зоне его досягаемости. Джамиля не возражала: дети так любопытны! В конце концов все умаялись, и она загрузила мальчишек в микроавтобус, где они мгновенно заснули. Достав молитвенный коврик, она совершила дневную молитву тут же, возле машины. Для омовения у нее с собой была бутылка воды и небольшая миска.

Пока мальчики спали, Джамиля проехалась по городу. Как и многие города в этом районе страны, своим существованием Бреннан был обязан железнодорожным богам, некогда решившим сделать здесь станцию. Пассажиров здесь было мало, поезда перевозили главным образом уголь и кокс на сталеплавильные заводы или на Восточное побережье. Правда, сейчас Бреннан стал перевоплощаться в роскошный пригород Питсбурга. В городе появились дорогие магазины, бутики и рестораны, богатые дома вычурной архитектуры и новый, не лишенный элегантности клуб.

Джамиля то и дело притормаживала, чтобы щелкнуть маленькой, размером с палец, цифровой камерой. При этом она описывала в диктофон объекты, которые никоим образом не должны были бы интересовать няню-иностранку с тремя спящими в машине младенцами. Но Джамилю эти вещи интересовали. Даже очень. Закончив объезд Бреннана, она переключилась на прилегающую к городу территорию, особое внимание обращая на расположение дорог. В конце концов она остановила машину неподалеку от поразительно красивого, облицованного плиткой особняка. Дом стоял в глубине парка, и от дороги его отделяла невысокая каменная стена. Очень красивый дом, подумала она, только чересчур большой. Здесь, в Америке, все гигантских размеров, начиная от обеденных порций и машин и кончая людьми. Исключение – одежда. За последние несколько месяцев она увидела столько голых задниц, грудей и пупков, сколько не видела за все свои прожитые годы. И это было просто отвратительно.

«Пусть будет хиджаб и три других жены у мужа, чем такая вот „свобода“», – подумала она.

Посмотрев на детей, Джамиля нахмурилась. Богатство ее работодателей и их лишенный всякого намека на любовь брак вызывали у нее чувство гадливости. А спящие сейчас на заднем сиденье мальчики ее раздражали. Став взрослыми, в один прекрасный день они свято уверуют в свое право управлять миром – только лишь потому, что являются американцами. Она вдавила педаль газа, и машина рванулась вперед.

Этим вечером ей предстояло включить компьютер и выйти на сайт с кинофильмами. В соответствии с заученной схемой контактов сегодня ей следует открыть чат поклонников фильма «Убить пересмешника». Какое странное название для кино! Впрочем, американцы, как она теперь знала, вообще чудные. Чудные, постоянно готовые к насилию и совершенно непредсказуемые. Последнее обстоятельство вызывало у нее особый страх.