Дочь болотного царя - Карен Дионне Страница 22

Книгу Дочь болотного царя - Карен Дионне читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!

Дочь болотного царя - Карен Дионне читать онлайн бесплатно

Дочь болотного царя - Карен Дионне - читать книгу онлайн бесплатно, автор Карен Дионне

Если бы я раньше узнала, что сборник поэзии не вечно будет рядом, постаралась бы запомнить побольше. Сейчас я помню только обрывки: Лес прелестно мрачен и глубок… Закат вольется в полуночное небо… Разошлись две дороги в осеннем лесу, и я пошел по нехоженой… или нетронутой?

Айрис научилась читать еще до школы. Мне нравится думать, что тут она пошла в меня.


Я понимаю, что некоторые аспекты моего детства могут показаться людям возмутительными. Например, противники охоты наверняка расстроятся, узнав, что мне было всего шесть лет, когда отец научил меня стрелять. Мама не возражала. Позже я выяснила, что на Верхнем полуострове охота – это почти религия. В первый день охотничьего сезона все школы закрываются, чтобы и учителя, и ученики могли поохотиться на оленей, а на всех предприятиях на рабочих местах остается только основной костяк сотрудников. А все остальные, достаточно взрослые для того, чтобы собрать винтовку, отправляются в охотничий лагерь – стрелять, пить, играть в юкер и криббедж в двухнедельном марафоне под девизом «Кому в этом году достанется самый крупный олень?». Операторы на мосту Макинак даже выставляют счетчики оленей, проехавших мимо них на крышах автомобилей или в кузовах пикапов, следующих из Нижнего полуострова в Верхний. Большинство оленей попадаются на приманку из морковки и яблок, которые продают охотникам на заправках и в продуктовых магазинах в пятидесятифунтовых мешках. Вы, наверное, можете догадаться, что я думаю обо всем этом.

Каждый день от рассвета до заката в течение этих двух безумных ноябрьских недель мы слышали их стрельбу. Время от времени раздавался и вой бензопилы, которая не принадлежала моему отцу. Он говорил, что у белых людей начался «охотничий сезон», и добавлял, что белым разрешается стрелять в оленей только в течение этих двух недель. Мне было жаль белых людей. А еще я задавалась вопросом, кто придумал такой глупый закон и правда ли, что охотников сажают под замок, когда они нарушают его, – так же, как отец сажал меня, когда я его не слушалась. Кроме того, я переживала, что будет с нами, когда белые узнают, что мы стреляем в оленей, когда захотим. Отец сказал, что он – коренной американец и охотничьи законы белых его не касаются, но от этого мне было не легче.

Отец убивал двух оленей каждую зиму, одного – в середине декабря, когда они успокаивались после осенних волнений, второго – ранней весной. Мы вполне могли прожить на рыбе и овощах, но отец считал, что наш рацион должен быть разнообразным. Не считая черного медведя, который явился к нам в дом и в итоге превратился в ковер в гостиной, единственными редкими животными, которых мы убивали, были олени. Мы имели всего одну винтовку, и с оружием следовало обращаться аккуратно. На кроликов мы ставили силки. Кроме того, мы употребляли в пищу лапы и филейные части ондатр и бобров, которых ловил отец. Белок и бурундуков я убивала, бросая в них нож. Когда я в первый раз убила бурундука, я приготовила его на открытом огне, который разожгла во дворе, и съела, потому что таков путь индейца – ничто не должно пропадать зря. Но на крошечных косточках было так мало мяса, что после я с ними уже не возилась.

Папа пообещал: как только я смогу попасть подряд в десять банок, выставленных им на заборе, и ни разу не промахнусь, он возьмет меня с собой на оленью охоту. То, что отец был готов расходовать наш драгоценный запас патронов, чтобы научить меня стрелять, уже говорило о том, как это важно. Думаю, его удивило то, как быстро я научилась стрелять, но меня – нет. Когда я впервые взяла отцовскую винтовку, она показалась мне естественным продолжением моих рук и глаз. Восьмифунтовый «ремингтон-770» вообще-то тяжеловат для шестилетней девочки, но я была крупной для своего возраста, а благодаря возне с ведрами, которые приходилось таскать с болота, еще и очень сильной.

Шли недели после того, как я выполнила требование отца, но ничего не происходило. Мы рыбачили, ставили силки и ловушки, а отцовский «ремингтон» был все так же надежно заперт в кладовке. Отец носил ключ от нее на кольце вместе с другими. При ходьбе они вечно позвякивали, стукаясь о его ремень. Не знаю, от чего были все остальные ключи. Мы никогда не запирали хижину. Мне кажется, ему просто нравилось то, как они звенят, нравилась их тяжесть. Как будто он чувствовал себя важным оттого, что носил так много ключей.

Когда я впервые увидела нашу кладовку, я подумала, что мы могли бы прокормить целую армию. Но папа объяснил, что нам нечем заменить каждую использованную банку, поэтому расходовать их надо бережно. Маме разрешалось открывать одну банку в день. Иногда она позволяла мне выбирать. Кукуруза в сливочном креме сегодня, зеленые бобы – завтра, томатный крем-суп «Кэмпбелл» – послезавтра, хотя я до недавнего времени не знала, что слово «крем» в большинстве названий употребляется только потому, что продукт разбавляется молоком, а не водой. Иногда, когда мне становилось скучно, я считала, сколько банок у нас осталось. Я думала, что, когда все они закончатся, нам придется переехать в другое место.

Я часто спрашивала у отца, когда мы пойдем на охоту, и он отвечал, что хороший охотник должен быть терпеливым. А еще он говорил, что каждый такой вопрос отодвигает этот день на одну неделю. Мне было всего шесть, поэтому мне понадобилось время, чтобы постичь эту мысль. Как только я ее постигла, спрашивать перестала.

Однажды ранним весенним утром отец открыл кладовую, а затем вышел оттуда с винтовкой на плече и карманами, полными патронов, и я поняла, что этот день наконец настал. Я натянула зимнюю курточку, не дожидаясь приказа, и выбежала за отцом на улицу. Мое дыхание вырывалось наружу облачками белого пара, когда мы шли по замерзшему болоту. Мама терпеть не могла выходить из дома в холод, но мне нравилось исследовать болото в зимнее время. Казалось, что границы расширились во все стороны, словно по волшебству, и я могу идти, куда пожелаю. Тут и там из воды торчали замерзшие головки рогоза, напоминая о том, что я иду по воде. Я подумала о лягушках и рыбах, спящих подо льдом. Закрыла рот и выдохнула пар носом, точно испанский бык. Когда из носа потекло, я наклонилась и высморкалась в снег.

Снег скрипел у нас под ногами. Он издает разные звуки при разной температуре, и то, как он трещал сейчас, означало, что сегодня очень холодно. Хороший день для охоты, потому что олени станут жаться друг к другу, чтобы согреться, не будут пастись и разбредаться. И в то же время плохой, потому что при ходьбе мы производили много шума, а это мешало нам подобраться к оленям поближе.

Раздалось карканье вороны. Отец назвал ее индейским именем – аандег – и указал на далекое дерево. У меня острое зрение, но черное оперение вороны терялось среди ветвей, и если бы аандег не выдала себя, то я вряд ли смогла бы ее разглядеть. Мое сердце преисполнилось обожанием. Папа все знал о анишинааби, первых людях, и о болоте: как найти пригодное место для того, чтобы вырезать во льду лунку, в какое время дня рыба будет клевать, как узнать толщину льда и не провалиться. Он мог быть знахарем или даже шаманом.

Когда мы поднялись на холм, я увидела бобровую хатку, возле которой отец расставил ловушки. Он присел за ней, чтобы его голос не разносился далеко, и тихо сказал:

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы

Comments

    Ничего не найдено.