Берег Скелетов - Клайв Касслер Страница 22

Несмотря на постоянную опасность, а может быть, и по причине ее, Кабрильо пребывал в состоянии некой эйфории. Это было испытание его мастерства и возможностей корабля в схватке с неумолимым потоком, вечная борьба человека и природной стихии. Он никогда не сдавался и не отступал, поскольку не раз жизнь кидала его в такие ситуации, из которых он никогда бы не подумал, что выберется. Человек никогда не знает до конца, на что он способен. В других эта черта переросла бы в самонадеянность, но в Хуане Кабрильо она остановилась на высшей степени уверенности.

— Вторая насосная труба прошла очистку и готова к действию, — сообщил Макс. — Только будь с ней поаккуратней, пока я не вышлю ребят для осмотра повреждений.

Хуан завел второй двигатель, и тот тут же откликнулся. Оба мотора теперь исправно работали. Он проверил скорость — двадцать восемь узлов. С такой скоростью Хуан мог нормально управлять судном, и его неспокойный ход начал постепенно выравниваться. Люди Абалы либо все погибли в перестрелке, либо остались далеко позади, а два вертолета, что он угнал у нефтяников, отстали сразу же, как только хлынула вода.

— Эрик, думаю, теперь до самого Бома ты можешь взять управление на себя.

— Слушаюсь, капитан. Есть встать у руля, — отозвался Эрик.

Хуан же занял свое место в командном центре. Макс Хенли тронул друга за плечо.

— Ты чертов морской волк, должен я тебе сказать!

— Благодарю. Но сомневаюсь, что захочу взяться за это еще раз.

— Хотел бы я порадовать нас, сказав, что джунгли позади. Но, к сожалению, это далеко от истины. Заряд батареи упал до тридцати процентов. И даже при попутном течении наше топливо будет полностью израсходовано, когда до живительного моря останется еще добрых десять миль.

— Ты утратил веру в своего капитана? — поинтересовался Хуан, насупившись. — Разве ты не слышал собственными ушами, как Эрик сказал, что прилив ожидается, — он глянул на часы, — через полтора часа? Океан ведь на пятнадцать-двадцать миль зайдет в глубь континента и наполнит Конго морской водой! Процент соли, что содержится в ней, достаточен для приведения в действие магнитогидродинамиков.

Макс выругался.

— Почему мне раньше не пришло это в голову?

— Поэтому мне платят больше, чем тебе! Я умнее, дальновиднее и выгляжу лучше тебя!

— И скромность твоя просто хлещет через край.

Затем он вновь посерьезнел.

— Как только мы пришвартуемся, я пошлю своих ребят в машинный отсек. Хотя по показаниям датчиков, двигатели работают исправно. Может, и не на все сто процентов. Но чутье подсказывает мне, что подкладки менять не придется.

Хоть Макс и занимал в Корпорации должность президента и ежедневно занимался многочисленными делами, шедшими на благо процветающей компании, большее удовольствие ему доставляла работа главным инженером на «Орегоне». А суперсовременные двигатели, словно подлинные произведения искусства, были его настоящей гордостью.

— И слава Богу!

Ведь поменять подкладки двигателя было не просто долгим и хлопотным процессом, так это еще и зашкаливало за миллион долларов расходов.

— Я не хочу стоять в Бома дольше, чем нужно. Как только мы подберем Линка и Эдди, надо сразу же направляться в международные воды, на случай, если министр Исака не сможет увести нас из-под удара африканских властей за вскрытие их дамбы, — заявил Хуан.

— Хорошо придумано. Мы сможем проверить насосы и двигатели в открытом океане с той же легкостью, как и будучи пришвартованными.

— Что еще по повреждениям?

— Только рентгеновский аппарат в медкабинете, да и Морис все жалуется, что в осколках почти вся посуда на кухне, но я думаю, это-то мы переживем.

Морис служил на «Орегоне» главным завхозом, самый пожилой член команды, старше даже Макса. Он более подходил для Викторианской эпохи, нежели для современной действительности. И к тому же, был единственным из всего экипажа неамериканского происхождения. Он служил в Британских военно-морских силах, отвечая за питание на флагманских судах, пока его не отправили на пенсию. В первый же год его прихода в Корпорацию он стал всеобщим любимцем. Было за что: Морис закатывал грандиозные вечеринки в дни рождения членов экипажа, а, кроме того, назубок знал любимые блюда всех членов команды.

— Да, только передай ему, чтобы он попридержал коней, когда будет заказывать новые тарелки. В прошлый раз, когда побилась вся посуда, мы тогда бежали на помощь Эдди, он заказал «Ройал Далтон» — по шесть сотен баксов за набор.

Макс хитро глянул на него:

— Жалко несколько пенни?

— Да мы спустили сорок пять тысяч баксов на чаши для омовения пальцев и подставки под мороженое.

— Ну, пару центов, не больше. Не забывай, я уже просмотрел наш балансовый отчет, и мы можем себе позволить эти расходы.

На самом деле, так оно и было. Еще никогда Корпорация так не процветала. Рискованное предприятие Хуана по обеспечению безопасности и секретному надзору превзошло даже все его самые смелые ожидания, тем не менее, и у этого успеха имелась темная сторона. Необходимость в подобной организации, особенно в период после Холодной войны, была неотъемлемой частью жизни в двадцать первом столетии. Он понимал, что без выхода на передний план негласного противостояния двух супердержав, что будут перетягивать мировую политическую ситуацию на себя, мелкие вспышки недовольства, восстания и терроризм захлестнут всю планету. Корпорация Хуана жила и процветала за счет разведок и операций по решению разного рода конфликтов, но подобная работа всегда сопрягалась с выбором: принять одно-единственное решение, встав на чью-либо одну сторону, ответив отказом другим. И это было одной из причин бессонных ночей Хуана Кабрильо.

— За это благодари мою бабушку, — парировал Хуан. — Она могла чуть ли не вечность прожить на доллар, да еще и кое-что отложить. Я чертовски не любил ее навещать, потому что она всегда покупала черствый хлеб, дабы сэкономить пару центов. Она его поджаривала, но, Богом клянусь, вкус все равно был отвратительный.

— Хорошо, только в честь твоей бабушки я передам ему, чтобы он остановился на посуде «Лимоудж», — ответил Макс, возвращаясь на свое место.

Появился Хали Касим, просматривая какие-то данные на экране компьютера перед собой. Он чему-то хмурился, а его усы комично опустились вниз.

— Капитан, Сниффер кое-что обнаружил.

Сниффер — так они окрестили небольшой комплекс радиолокационных установок, что посылал элетроколебания на несколько миль вокруг корабля, которые могли проникнуть как в обычные радиопередачи, так и в линии засекреченной сотовой связи. Все это передавалось на главный компьютер, который просеивал массу полученных данных с целью выделить в этом хаосе сигналов ценную информацию.

— Откуда исходит сигнал? — спросил Хуан, принимая из рук Хали экран.