Наследник волхвов - Михаил Зайцев Страница 22

Игнат сочувственно посмотрел на Фокина. Виктор сидел бледный и жалкий.

– Адмирал, дай ему быстрее лекарство и ответь, скоро ли доберемся на край света, образно выражаясь? В смысле – до поселка Крайний? Об этом бабку спросили?

– Спросили, как же... Держи аптечку, Виктор... Километров пятнадцать до Крайнего.

– Спасибо, Федор Василич... Жалко, запить спазмалгон нечем. Воды с собой мы, кретины, взять забыли. И я, балда, в Столбовке не сообразил остановиться, воды набрать. Специально бабушку спросил, где здесь ближайший колодец, сказала: в поселке Крайний. От таблеток во рту погано. Умираю, пить хочу. Надеялся, дадим крюка, наберем...

– Стоп, Витя! Выходит, вблизи нету жилья человеческого? Откуда ж бабка хромает? И куда? Чего у нее в лукошке, а? Никто внимания не обратил?

Фокин поскреб ногтем щеку, забавно скосил зрачки на Игната.

– Я обратил внимание – в корзинке коренья какие-то. Я еще подумал: корешки землей извозюканы, а бабка, руки ее – все чистое. Но я точно видел: следы на асфальте ведут из лесу. Дождь недавно прошел, в лесу, должно быть, грязи по колено... – Фокин обернулся к Федору. – А ты? Чего-нибудь заметил... подозрительное?

– Ничего такого. Умеет старуха по лесу ходить – и все дела.

– Вспомнил! – Фокин прицелился пальцем в Федора. – Ты не заметил, во что она одета? Нет? Жаль. А я вспомнил – вся одежда на ней домотканая! Ты смотрел ей под ноги? И я нет. Жалко...

– Жалко, конечно! – усмехнулся Игнат. – Калоши ленинградской фабрики «Красный треугольник» запросто развеяли бы всю мистику, да? Ну, а ежели я скажу, что обратил внимание на лапоть у одноногой бабушки, тогда как?

– Почему одноногой?

– Потому, Витя, что Баба Яга однонога. Что совершенно не мешает ей вступать в сексуальные отношения с добрыми молодцами. В соответствии со старинными поверьями, отказывать Яге в сексе нельзя, иначе жди беды. Она вас, часом, к половому акту не склоняла?

– Игнат, ты, честно, видел у нее лапоть?

– Нет, Витя. Шучу я. Грубо, мерзко и пошло. А чего еще прикажешь делать? Вышла из лесу чистая, будто из воды, сухая, колченогая старушка с лукошком, полным загадочных кореньев. Людского жилья вокруг никакого, леса, наоборот, целый океан. Автомобиль на нее чудом не наехал, а она не испугалась и даже не перекрестилась, что характерно. В пору уверовать в Бабу Ягу. Которая, самое главное, наговорила всякого тревожного про Еритницу... Чего молчишь, Витя?.. А ты, Федор, что скажешь?

– Скажу: старуха не сочла нужным сообщать чужим, городским людям о родной деревне поблизости. Вспомни байки урок о наездах на...

– Стоп! Деревня поблизости, говоришь? Соврала, говоришь, Баба Яга об окружающей безлюдности, да? Кто, признавайтесь, заметил ответвление от шоссе? Деревня рядом, а дороги к ней нету, так?.. Молчишь, Витя?

– Я не видел...

– Хватит голову пустяками морочить! Все просто, Игнат. Просто-напросто томимый жаждой Виктор проморгал уходящую в лес грунтовку перед поворотом, за которым чуть не сбил бабушку. Остальные странности спишем на больное воображение.

– Но я...

– Хорош, Виктор! Тема закрыта. Отдыхай. Сергач, молчи! Следи за дорогой.

Игнат прибавил скорость. Лес с обеих сторон редел. Вот и первый встречный автомобиль после долгой пустоты на дороге. Вот ползет навстречу «Запорожец», тянет прицеп. За баранкой бородатый, нечесаный мужик, особенно приятный своей обыкновенностью после встречи со странной старухой.

Как будто выехали из тоннеля – и справа, и слева разверзлись коричневые шероховатости полей. В косых лучах опускающегося солнца блеснули купола церкви. Впереди справа возникли домики, словно выросли из-под земли, а впереди слева зазмеилась речка и спряталась за холмом. Послышалось соло коровьего «му-у» под аккомпанемент сбивчивого собачьего лая. Поселок Крайний становился все ближе.

– Сергач, у церкви останови.

– Будет исполнено, адмирал, – тряхнул головой Игнат, и с губ едва не сорвалось едкое: «Желаете попросить у Господа Бога защиты от нечистой силы, от оборотня и Бабы Яги?» Игнат вовремя прикусил язык, выругал себя безжалостно: «Ты дебил, Игнат Кириллыч! Брат собирается поставить свечку, испросить помощи в поисках брата у Святых Угодников, а тебе, скоморох, все бы упражняться в колкостях».

– Игнат, чуть дальше затормози, ближе к колодцу. Можно, Федор?

– Можно. Тормози ближе к водопою, Сергач. Лишние десять метров пройдусь, не сломаюсь.

«Нива» встала у перекрестка, у места скрещивания заасфальтированной и грунтовой дорог. На той стороне грунтовки – колодец, на этой – угол церковной ограды. Фокин заранее разыскал в «бардачке» пластмассовый складной стаканчик, привел стакан в рабочее состояние и, не дожидаясь полной остановки, выпрыгнул на малом ходу, поскакал к колодцу. Замолк мотор, покинул заднее сиденье Федор. Игнат ступил на поселковую землю последним. Оглянулся, проводил взглядом Федора. Заглянул за решетку церковной ограды – у свежепобеленной стены могилы, старые, с трухлявыми деревянными крестами. Сергач со вздохом поворотился к погосту спиной и увидел явно выруливающий по направлению к «Ниве» мотоцикл с коляской.

В мотоциклетном седле сидел мент. Наверное, мент. Вместо кителя у деревенского байкера фуфайка, однако штаны милицейские и фуражка ментовская. Под козырьком густые брови, нос сливой и роскошные смоляные усы. Из усов торчит потухшая папироса. Мент лихо осадил трехколесную лошадку впритирку к «Ниве».

– Огонька, будем говорить, разреши прикурить.

– От огонька, – машинально поправил Игнат косноязычного милиционера, чиркая зажигалкой.

– Ты, будем говорить, образованный, проезжий али, бум грить, приезжий?

– Проезжий. – Игнат прикурил и сам. Совместный перекур роднит слабее, чем распитие спиртных напитков, однако тоже сближает.

– Ты, будем так говорить, – усач вылупился на номерные знаки «Нивы», – из Москвы, что ль?

– Из нее. А ты здешний?

– Я, бум грить, власть в Крайнем. Твой, будем говорить, земляк у колодца воду локчет?

– Так точно. Другой земляк в церковь зашел. Мы с телевидения. Передачу «В мире животных» видал? Мы в Еритницу едем тамошнее зверье поглядеть. Ежели понравится, вызовем съемочную группу для съемок живой тамошней природы.

– Шуткуем, будем так говорить? А как, бу грить, документ спрошу? Как? Предъявишь?

– Легко. – Игнат свистнул Виктору, дескать – «иди сюда».

Оттопырив мизинец, Фокин опорожнил энный по счету стаканчик и, вытирая платочком уголки губ, солидно, не спеша, подошел.

– Виктор Анатольевич, покажите, будьте любезны, гражданину начальнику служебное удостоверение штатного сотрудника Российской государственной телекомпании.

– С удовольствием. – Выпятив грудь для пущей солидности, Фокин предъявил в развернутом виде ксиву с гербами и печатями.