Маркиз и маркиза Ангелов - Вера Авалиани Страница 21

Видно, не думал он, что кто-то еще успеет подсуетиться до премьеры фильма в присвоении себе «золотой жилы». Он ведь не знал, что успех нового музыкального направления искусственно раздувается. И неизвестно, чем на самом деле обернутся для Иллариона его капиталовложения: быть может, «эро-рэп» станет модным и популярным, а может, и загнется на корню. Те, кто занимается шоу-бизнесом, знают, как ненадежен может быть их продукт. Иногда талант так и остается безвестным, а тупая бездарность процветает десятилетиями.

Наконец, решение Седого созрело.

– Да, нужны номера телефонов. Но теперь не композитора и автора текстов, а этих самых подставных.

– Влад и Настя – так их зовут. Остальное не знаю, даже их не видел. А телефон Влада – вот он. – Режиссер протянул свой аппарат Седому на открытой странице с нужным контактом.

Седой решил попробовать перекупить контракт «у подставных», таким образом надув и конкурента.

Настя с Владом решили навестить Клода и Софью вечером того же дня: столько новостей! Да и не мешало дать Мише денег на организацию застолья на крыше по поводу их торжества.

Они застали супругов, Фредика и Михаила за «островом» в кухне. Все, кроме малыша, резали овощи и строили планы на время отъезда.

Свет горел только над рабочей поверхностью, и от этого было в комнате так уютно, что мысль покинуть этот особняк, ставший домом, даже на день показалась всем такой глупой. Будто выйти из теплой комнаты в холодную слякоть улицы.

Кстати, в Москве был мороз. Заморозки были сегодня и тут, в Аланье – даже робко распустившиеся листочки побурели на деревьях.

Георгий обещал встретить Таубов в аэропорту с шубой, которую Соня не взяла с собой из Москвы при отъезде, оставив ее в шкафу.

Клод вывесил еще днем в прихожей свою умопомрачительную дубленку.

Настя вошла, поеживаясь от ветра. Волны тепла от теплого пола сразу окутали ее. Влад же был просто румяным и довольным. Все предыдущие дни его терзала ревность. Но сегодня Настя вернулась от Джема такая разочарованная, говорила, что чуть не связала маму с неприятным типом. Так что душа его пела так, что понижение температуры воздуха он даже не заметил.

– Привет, брачующиеся! – выкрикнул Миша.

Остальные помахали руками в приветственном жесте.

– Садитесь с нами, сейчас будет салат. Рыбу мы готовой покупаем, – упредила замечание насчет своих кулинарных способностей Софья.

– Хорошо, что мы не ужинали, – Влад довольно потер ладони. Он любил поесть.

– Мы еще хотим, Миша, тебе денег оставить на организацию торжества. Ведь наши гости свалятся на вашу крышу.

– Звучит многозначительно про крышу, – вздохнула Соня. – Есть новости от Иллариона?

– Еще какие! – включился Влад в беседу. – Нам под ваш «эро-рэп» купили студию и все оборудование – оно придет через неделю. Оплачивает папочка и пиар-кампанию. Даже диски для раздачи на премьере заказал с вашими произведениями – всеми, а не только теми, что для фильма.

– Клод, готовься давать интервью. Соню, думаю, лучше не светить в связи с этим делом. Все же музыка… неоднозначная, – вдогонку мужу высказалась Настя.

– Океюшки, – пропел Клод, подражая Софье. Все засмеялись.

– Нет уж, путь мужикам дает интервью Клод, а женщинам дам я. А то начнут клеиться к любимому эти акулы пера и телеэкрана.

Эту мысль срочно внушил ей Ангел. Потому что у одной их журналисток были уже планы на композитора такой сексуальной музыки: ей хотелось наброситься на него и проглотить.

Да и сама Софья стала бы лакомым кусочком для охмурения красавцами с ТВ.

– Вернемся к вашему желанию дать Мише денег. Мы их уже дали ему: расширенное застолье – это наш подарок на вашу свадьбу. – Алаверды Софьи вызвало возражения молодоженов, но Клод жестом их пресек. – Мы ж теперь еще и партнеры по бизнесу! Так что возражения не принимаются. Все уже заказано и организовано Мишей для вас и для нас. И его подарок молодоженам – труд.

– Да ладно. И куплю какой-нибудь вам чайник. – Миша был смущен.

– Вот спасибо! – воскликнула Настя. А то миллионеры мы пока теоретические, а практически наскребли довольно мало! – призналась она.

– «Вот и славно – трам-пам-пам», – пропела Соня музыкальную фразу из фильма «Обыкновенное чудо», вытирая руки салфеткой. – Прошу всех к тазику с салатом и кастрюльке с сардельками. Она на плите. Доставайте, кому сколько.

Все жадно потянулись к еде.

– Готова ли ты к свадьбе, – тихо и многозначительно спросила Соня у Насти.

Та посмотрела ей в глаза спокойно и твердо сказала: «Да».

Это успокоило Соню, которая втайне опасалась, что эта девочка с мужской стрижкой и таким же характером не послушает ее совета. Она ведь не знала, что Настя все же потащилась к Джему не без задней мысли. И какое счастье, что разочаровал ее сразу запах изо рта.

Ангел Насти как раз рассказывал коллегам-Ангелам всех остальных за столом, что Архангел посоветовал внушить Насте сходить сегодня к Джему. И она успокоилась – страсть как рукой сняло.

– Вырвали «полынь»! – потирал он руки. Все остальные коллеги уставились на него непонимающе. Они ведь не слышали стихи Сони про чувства – семена растений. Только Ангел Софьи хмыкнул, поняв шутку.

Фредик на следующее утро закатил настоящую истерику, провожая родителей из дома. Он оставался с Михой вдвоем – всего на сутки. Сегодня днем Соня и Клод должны были быть свидетелями на свадьбе Влада и Анастасии в ЗАГСе. Потом – в церкви, небольшой, на окраине Москвы. О венчании договорилась там Лилия. И прямо оттуда все гости отправятся отметить в узком кругу – только родители, Таубы уедут на премьеру фильма с их участием и их песнями и музыкой. После премьеры – банкет в ресторане с киношниками и приглашенной прессой.

Таубам там придется дать три интервью – одно для телевидения, другое – для музыкального журнала, третье – для журнала о кино.

Ну и раздавать диски с их музыкой и автографами, конечно. На премьере это будут делать специально нанятые студенты. Словом, день будет более чем напряженный.

А обратно домой родители смогут примчаться только часов в девять утра послезавтра. Узнав, что мамы с папой не будет рядом так долго, Фредик оставил всякую дипломатию, хватал родителей за полы одежды и плакал слезами размером с горошину.

Соня вся извелась, отцепляя ручонки от короткого болоньевого пальто, сама чуть не плача. Не брать с собой малыша ее побудил страх за него. Фильм-то, на премьеру которого его пришлось бы тащить, взрослый «по самые помидоры». А оставлять сына с кем-то еще, кроме Миши, она вообще боялась: еще похитит какой-нибудь идиот. Словом, внутренний голос был против. А она взяла за правило к нему прислушиваться, как к шепоту Ангела.

Клод пытался Фредика урезонить, мол, мальчики не плачут. Но в ответ раздавался рев, становящийся все более басовитым.