Последняя теория Эйнштейна - Марк Альперт Страница 21

— Нацисты? Какие нацисты?

— Зайдешь — увидишь.

Дэвид шагнул в небольшую гостиную с кирпичным камином у одной стены и эркером на противоположной. По первому своему посещению он помнил красивую деревянную полку над камином, но сейчас полка выглядела так, будто кто-то прошелся по ней топором. На лакированном дереве по всей длине остались зазубрины. Камин тоже был разрушен — не менее дюжины кирпичей вытащено или выбито. На стенах зияющие оспины, будто пробитые кувалдой, половицы в нескольких местах расщеплены, провалились темными неровными кратерами. И хуже всего — повсюду свастики: вырезанные на каминной полке, выцарапанные на оставшихся половицах, набрызганы аэрозолем на стенах. И пара больших красных свастик на потолке, а между ними слова: «НИГГЕРЫ, ВОН!»

— Ах ты черт! — выдохнул Дэвид и повернулся к Монике — она положила револьвер и патроны на полку и сейчас смотрела в потолок.

— Скинхедские скоты, наверняка школьники, — объяснила она. — Я видела, как они тут кучкуются на автобусной остановке в кожаных куртках и ботинках «Док Мартенс». Вероятно, увидели мой портрет в газете и решили, что им выпала удача — сука черномазая, живущая в доме самого знаменитого в мире жида. Лучше не придумаешь.

Дэвида передернуло:

— Когда это было?

— В прошлые выходные, когда я ездила к друзьям в Бостон. Эти заразы умно поступили — подождали, пока никого дома не будет, потом выломали дверь. Стены снаружи они не расписывали, потому что понимали: с улицы их будет видно.

Дэвид вспомнил кабинет на втором этаже.

— Наверху они тоже учинили разгром?

— Да почти во всем доме. Даже газон содрали на заднем дворе. К счастью, кухню не тронули и мебель не всю поломали.

Она показала на большую черную софу, хромированный кофейный столик и ярко-красный кожаный стул с каркасом из нержавейки — все это явно никогда не принадлежало Эйнштейну.

Кит стоял над одной из дыр в полу, сунув большие пальцы в передние карманы джинсов. Дэвид увидел у него на левом плече татуировку в виде гремучей змеи и еще заметил его лицо — свежее серьезное лицо человека двадцати одного года от роду.

— Мы когда услышали твой звонок, подумали, что это кто-нибудь из этих панков — хочет убедиться, что никого дома нет. Мы решили, что если зажечь свет, они убегут, и я пошел через заднее крыльцо — захватить их врасплох.

Моника обняла Кита за талию и прильнула виском к татуированному плечу.

— Кит — лапушка, — сказала она. — Эту неделю каждую ночь у меня оставался.

Кит ответил пожатием ее бедра и поцелуем в макушку.

— А что мне было делать? Ты же мой лучший клиент. — Он обернулся к Дэвиду с улыбкой на юном лице: — Понимаешь, я ей машину чиню. В «Принстон автошоп». У нее жуть до чего склочный «корвет», но все же машина горячая.

Дэвид уставился на них смущенно. Моника, признанный физик-теоретик, крутит роман со своим автомехаником? Неправдоподобно. Но эта мысль быстро вылетела у него из головы — Дэвида волновали вопросы поважнее.

— Моника, можем мы где-нибудь здесь посидеть? Я знаю, что попал к тебе в нелегкую минуту, но я в большой беде, и мне нужно понять, что происходит.

Она подняла бровь и посмотрела на него внимательно, будто впервые почувствовав, в каком он сейчас отчаянии.

— Можем пойти на кухню, — ответила она. — Там жуткий бардак, но хотя бы свастик нет.

Кухня была большая и современная. Ее пристроили к дому несколько лет назад, заменив тесный кухонный уголок, где готовила когда-то Эльза, вторая жена Эйнштейна. Но хотя теперь кухня стала большой даже по меркам пригорода, все свободное место было забито коробками, книгами, лампами и прочей мелочью, вынесенной из других помещений. Моника подвела Дэвида к столу для завтрака и сняла с ближайшего стула стопку книг.

— Ты извини, — сказала она, — пришлось все сюда перенести, потому что кабинет стал зоной стихийного бедствия.

Дэвид помог ей освободить стол и стулья. Перекладывая стопку книг на подоконник, он заметил сверху один том — «На плечах гигантов».

Моника села со стоном изнеможения, обернулась к Киту, ласково положила руку ему на колено.

— Детка, кофе сваришь? Умираю кофе хочу.

Он потрепал ее по руке.

— Легко. Тебе «Коламбиан супремо»?

Она кивнула, посмотрела ему вслед, когда он шел к кофеварке в дальнем конце кухни. Когда он уже не должен был услышать, Моника наклонилась через стол к Дэвиду:

— Ну, ладно. Так что у тебя стряслось?

В бытность свою в спецназе, на чеченской войне, Саймон научился полезному способу поиска противника. Его можно сформулировать в восьми словах: чтобы кого-то найти, надо знать, чего он хочет. Скажем, чеченский боевик хочет убивать русских солдат — значит, искать его надо в горах возле расположения частей. Все просто. А вот с Дэвидом Свифтом имеется дополнительный фактор: американцы его тоже ищут. Если у этого профессора истории хоть что-то есть в голове, он станет держаться подальше от своего кабинета в университете, от своей квартиры и вообще от мест, где его может ждать ФБР. Значит, Саймону снова приходится импровизировать. И он начал искать в Интернете тайные желания Дэвида Свифта.

В три часа ночи он все еще пялился в лэптоп в том же роскошном номере «Уолдорф-Астория». Ему удалось вломиться во внутреннюю сеть Колумбийского университета и сделать счастливое открытие: администратор отслеживал в Интернете действия всех сотрудников — наверное, чтобы порнуху не смотрели в рабочее время. Саймон засмеялся — советским чиновникам такое понравилось бы. А что самое лучшее — протоколы слежения не были зашифрованы. Буквально несколькими нажатиями клавиш можно было считать адрес любого веб-сайта, куда заходил Дэвид Свифт за последние девять месяцев.

По экрану лэптопа бежал длинный список адресов — всего 4755. Слишком много, чтобы отдельно рассматривать каждый, но был способ их сократить: смотреть только поиски в Гугле. Этот самый Гугл — новое окно в душу человека.

Поисков Саймон обнаружил 1126. Все равно слишком много, но можно теперь посмотреть, что ищется. У него на лэптопе была программа, умеющая выделять имена в любом образце текста. Анализ оставшихся адресов показал, что Дэвид Свифт вводил имя в 147 поисках. Вот теперь список сократился настолько, что Саймон мог бы проверить каждый адрес, но Свифт облегчил ему работу куда сильнее: только одно имя появлялось больше одного раза. Начиная с сентября Свифт три раза искал некую женщину по имени Моника Рейнольдс. И когда Саймон повторил его поиск, то понял почему.

Он позвонил на ресепшн и попросил портье, чтобы его «мерседес» был готов через пять минут. Саймон направлялся в Нью-Джерси — посетить последний приют вечного жида из Баварии.

Дэвид глубоко вздохнул.

— Ганса Кляйнмана убили, — начат он. — Вчера вечером.