Прежде Чем Он Ошибётся - Блейк Пирс Страница 21

«Наверное, они записались, как и все остальные, после чего, по-видимому, должны были пройти собеседование с Дэниелом Хамфри».

«Этот момент нужно прояснить».

«Руни - республиканец или демократ?»

«Он независимый кандидат. Согласно тому, что я выяснила, он проиграл выборы, о которых нам рассказывал Уилер, но победа была гораздо ближе, чем он сам ожидал».

«Есть ли контактный телефон Дэниела Хамфри?»

«Нет. Только адрес электронной почты. Я прямо сейчас отправлю ему письмо».

Они снова погрузились в молчание, пока Маккензи просматривала файлы, присланные ей Уилером. Маккензи составила небольшой список сходств между девушками, не выявив ничего нового. Одна специальность, судя по записям одни и те же интересы, один год поступления в Университет. Но на этом всё заканчивалось. Разные научные руководители. Разные многоквартирные дома. Судя по всему, единственной сильной связью между ними было то, что и Джо, и Мари общались с Хамфри.

Затем Маккензи изложила историю каждой девушки. Было тяжело думать о них в таком разрезе, но учитывая отсутствие времени, этот метод должен был помочь.

Первая жертва, Джо Хейли. Секс, с последующим удушением. Нашли в спальне.

Вторая жертва, Кристин Линч. Сексуальная активность, но не половой акт. Тоже задушена. Была найдена на кухне.

Третья жертва, Мари Тотино. Ушиб головы и перелом черепа. Связана нагишом, с заклеенным ртом. Есть признаки удушения. Выброшена в реку.

Маккензи снова и снова перебирала эти заметки, стараясь углядеть в них смысл. Она попыталась прокрутить в голове все сценарии, но ни один из них не казался ей правдоподобным.

В двух случаях присутствует элемент секса. В трёх, если учитывать тот факт, что Мари Тотино была обнажена и связана. В том случае, когда явно имеет место фактический половой акт, жертва была оставлена лежать в постели, как будто убийца не беспокоился о том, что оставит после себя какие-то следы. А последняя жертва была связана и с кляпом во рту. Эти два факта указывают на то, что убийца жаждет власти и секса—чувства, что он доминирует над своим партнёром.

Господство. Власть. Но прослеживается ещё и ощущение нервозности, которое, кажется, усиливается с каждым последующим преступлением.

Было ещё кое-то, чего Маккензи не могла понять. Эта мысль крутилась у неё в голове, но никак не могла до конца сформироваться.

«Я собираюсь лечь спать», - сказал Эллингтон.

Маккензи чуть не сказала, так рано? Но потом посмотрела на время. Было уже 12:10.

«Да, хорошая идея, - сказала она. -Даже для нас завтрашний день может оказаться тяжелым».

«Я удивлён, что ни Ярдли, ни Харрисон ещё не звонили».

«Не знаю. Единственное, что у нас с Ярдли общего, так это то, что мы обе ненавидим просить помощи. Даже простой звонок, чтобы узнать, как обстоят дела, она может считать слабостью. Хотя, я почти уверенна, что мы услышим от них завтра рано утром».

«Тогда у нас есть ещё одна причина лечь спать», - сказал Эллингтон.

Они выключили свои ноутбуки и приготовились ко сну. Даже это они делали синхронно, что, казалось, предвещало годы счастливого брака. Они забрались в постель, и Маккензи закрыла глаза, а Эллингтон обнял её за плечи и положил руку ей на живот. Она подумала о том, какое чудо росло под этой рукой, а затем она почему-то представила Мари Тотино в реке, заледеневшую и с ободранной спиной.

И по причинам, которые были далеко за пределами её понимания, Маккензи заплакала. Она вспомнила мёртвое лицо Сандры Тотино, и в очередной раз попыталась понять мир, в котором её дочь могли раздеть догола, убить и бросить в холодную реку. Маккензи плакала несколько минут, изо всех сил стараясь не побеспокоить мужа.

Она аккуратно взяла руку Эллингтона, которая всё ещё лежала на животе, и он притянул её к себе. Маккензи поняла, что он не спит, повернулась к нему, положила голову ему на плечо и горько заплакала. В какой-то момент Маккензи заснула, и хотя она знала, что до первых толчков ребёнка ещё несколько недель, она могла поклясться, что почувствовала, как он шевелиться в её утробе.

* * *

Когда Маккензи проснулась шесть с половиной часов спустя, мысли, тревожившие её ночью, никуда не делись. Не успев полностью открыть глаза, она снова принялась обдумывать свою версию.

Секс. Власть. Контроль.

Затем она подумала о семье Тотино и о разнообразной политической агитационной литературе в комнате Мари. В какой-то момент девушка, вероятно, тесно сотрудничала с Дэниелом Хамфри, менеджером кампании перспективного политика, который почти одержал победу на местных выборах в городской совет.

Что такая «почти победа» могла сделать с умом человека, который всё это организовывал? Человека, который не был политиком, но любил общаться с ними?

Власть. Контроль.

Маккензи встала с кровати и пошла в ванную, где почистила зубы и уложила волосы. Когда она вышла и достала ноутбук из сумки, Эллингтон зашевелился у неё за спиной.

«Ты в порядке?» - спросил он.

«Да. Просто хочу кое-что проверить».

Он сел на кровати и посмотрел на часы. Маккензи знала, что он чувствует себя виноватым за то, что проспал до 6:10. Он терпеть не мог вставать позже 5:30. Но им так редко удавалось поспать вдоволь, поэтому ей было любопытно, захочет ли он встать с постели или попытается поспать ещё несколько часов.

Эллингтон решил подняться. Он подошёл к ней, поцеловал в щёку, а затем начал свои обычные утренние процедуры. Маккензи улыбнулась, почувствовав ещё один прилив нежности, когда поняла, насколько хорошо они знают друг друга. По утрам, когда они не спешили, Эллингтон проводил около часа тренируясь, а затем принимал душ. Номер в отеле был не очень просторным, поэтому свою тренировку, а именно цикл, который включал в себя приседания, 'скручивания' для брюшного пресса, стойку на локтях, выпрыгивание вверх из положения лёжа и другие упражнения, с которыми Маккензи не была знакома, он выполнял между своей стороной кровати и дверью ванной.

Пока Эллингтон тренировался, Маккензи приступила к поиску информации. Она начала с просмотра аккаунтов Дэниела Хамфри в социальных сетях. Все они значились личными страницами, доступ на которые был ограничен для всех, кто не входил в список его друзей. Учитывая то, что он занимался политикой, такое положение дел в социальных сетях было понятно. Она собиралась отказаться от этого направления поиска, но неожиданно обнаружила, что у него есть два профиля в Facebook—один для профессиональной деятельности, а другой - для личной жизни. Она впервые увидела этого человека. Это был довольно красивый тридцатидевятилетний мужчина, который легко мог сойти за тридцатилетнего. Хотя это был его личный профиль, на нём также присутствовали довольно очевидные признаки вовлеченности Дэниела в политику.

Она быстро просмотрела список его друзей. Число женщин намного перевешивало мужчин, и многие из них имели профессиональный внешний вид. Некоторые фото, однако, являлись стандартным примером селфи с наложением фильтров, а женщины на них демонстрировали сексуальные взгляды и позы. Она подошла к полю поиска и набрала имена жертв.