Пазл - Михаил Киоса Страница 20

– Пиковая дама, приходи, Пиковая дама, приходи, Пиковая дама, приходи!

– Надо ждать и смотреть на точку, – прошептал Борька, видно, тоже начиная бояться.

Мы ждали долго, не говоря ни слова. Неровный свет от свечи отражался в зеркале, и казалось, будто дама на карте шевелится. Гномик успел расплавиться почти до бровей, когда черная точка вдруг сдвинулась с места.

– Черт! Она спускается! – закричал Антоха.

У меня пересохло в горле. Я уставился на черную точку, опустившуюся еще на одну ступеньку нарисованной лестницы.

– Ребята, я боюсь. Давайте включим свет, – заныл Антоха.

– Вдруг она добрая? – как-то неуверенно сказал Борька.

Точка дошла до середины зеркала. Грудь сдавило от страха, и я бы кинулся бежать оттуда, но не мог пошевелиться. Кто-то схватил меня за руку, и я чуть было не заорал, но понял, что это Антоха.

– Я боюсь, я боюсь, – плаксиво причитал он, вцепившись в меня липкой от пота ладошкой.

Пиковая дама рывком спустилась еще на одну ступеньку, и тут где-то позади нас раздался грохот. Мы закричали и вскочили с пола. Борька задел гномика, и тот, ударившись об зеркало, повалил его. На мгновенье в комнате стало темно, а потом вспыхнул яркий свет.

– Это что вы тут устроили? – прикрикнул Борькин папа.

Я и Антоха бросились мимо него в коридор. В считаные секунды натянули ботинки и выскочили на улицу. По Антохиным штанам расползалось мокрое пятно.

Утром мы встретились с Борькой во дворе. У него были красные глаза. Видно, тоже не мог заснуть ночью. Я боялся, что Пиковая дама вылезет из зеркала в коридоре и придет меня душить. Но солнечным утром все страхи ушли, и мы начали бахвалиться друг перед другом.

– Эх, чуть-чуть не хватило, родаки все испортили, а то был бы у нас сейчас целый ящик жвачки, – размахивая руками, сказал Борька.

– Да! Что они так рано с дачи приехали? Ты видел, Антоха-то все штаны зассал, – ответил ему я.

– Трус, что с него взять. А мы с тобой потом вдвоем Пиковую даму вызовем, не надо будет с ним делиться.

– Точно!

– Пойдем в лапту сыграем?

– Пошли.

На поле к нам присоединился Вовка с соседнего двора. Родители у него часто летали в командировки, поэтому у Вовки всегда были новые вкладыши. Вот и сейчас он принялся ими хвастаться.

– Это от «Лазера», смотрите, какой танк. А это от новой жвачки, «Стар Трек». Это не просто вкладыш, а наклейка. Можно на портфель наклеить или на пенал. А вот еще от «Терминатора». Шварценеггер с пулеметом, такого ни у кого нет.

Терминатор меня впечатлил. По сравнению с ним мои «Бомбибомы» сильно проигрывали. Они продавались даже у нас в киоске, а «Терминаторы» наверняка только в больших городах.

– Давай сыграем? – сделав равнодушное лицо, предложил я. – Ставлю две «Турбы» против «Терминатора».

– Ага, размечтался. Да я его на все твои вкладыши не променяю. Говорю же, такого ни у кого нет, – пряча в карман Шварценеггера, заявил Вовка.

– Да кому он нужен, твой Терминатор – башка из чайника, – пытаясь скрыть обиду, ответил я.

Позже днем я проверил все киоски, где торговали жвачкой. Конечно, в нашей деревне никто про «Терминатора» и не слышал. За ужином я попробовал еще один способ.

– Мама, а когда нам тетя Аля посылку пришлет из Новосибирска?

– Какую посылку? Она же недавно присылала, рубашку тебе новую к школе подарила.

– Да что рубашку, их у меня полно. Попроси, чтобы она мне жвачку «Терминатор» прислала.

– Вы посмотрите на него, жвачку ему подавай! Тете Але больше делать нечего, как деньги на всякую ерунду тратить! Совсем уже! Ну-ка, доедай суп и марш из-за стола. Мне еще гречку перебирать надо, отцу кашу сварить.

Ничего эти взрослые не понимают, думал я в своей комнате. Вот на кой черт мне нужна эта рубашка? Что у меня, рубашек нет? На эти деньги можно было бы заказать тете Але, чтобы она штук двадцать «Терминаторов» купила, а то и больше. Вот бы Вовка обзавидовался, а то ходит гордый такой со своим Шварценеггером. Что же делать?

В пятницу вечером, когда родители ушли в гости, я снял в коридоре зеркало и отнес в свою комнату. Борьку звать не стал. Подумал, если обидится, подарю ему один вкладыш. У мамы на зеркале взял помаду, порывшись в шкафу, достал огарок свечи. А вот черный фломастер никак не мог найти и взял у мамы черный химический карандаш, которым она подводила глаза. Послюнявил его и нарисовал маленький кружок. Итак, все готово: зеркало с красной лестницей и черной точкой стоит у стенки на кровати, рядом на блюдце свечка. Я принес с кухни потрепанную колоду карт, которой папа иногда играл с друзьями в дурака, и вытащил оттуда Пиковую даму. Мне показалось, что карта улыбается. Хороший знак, подумал я, прислонив карту лицом к зеркалу. Затем выключил в комнате свет, задернул шторы и зажег свечку. Прикрыл дверь в коридор, где на всякий случай свет оставил.

– Пиковая дама, приходи, Пиковая дама, приходи, Пиковая дама, приходи! – прошептал я, уставившись на черную точку.

Сначала я хотел попросить у нее ровно сто жвачек с Терминатором, но потом решил – пусть будет еще одна для Борьки. Я сидел на кровати рядом с зеркалом и ждал. Сначала было страшно, но точка никак не хотела двигаться, поэтому бояться я даже устал.

– Ну, приходи же, – поторопил я Пиковую даму.

Точка неподвижно стояла на верхней ступеньке. Через некоторое время мне захотелось в туалет. Я немного потерпел, но все-таки покинул свой пост и вышел в коридор. При свете лампочки вся затея показалась глупой. Борька, поди, что-нибудь с фломастером придумал, вот нам и померещилось. Я вернулся в комнату, чтобы успеть все убрать к приходу родителей, и, подойдя к кровати, увидел, что свечка почти догорела. А где же точка? Ее не было!

Кружочек, который я нарисовал маминым карандашом, будто кто-то стер. Но в квартире, кроме меня, никого нет. Лишь присмотревшись, я заметил, что точка переместилась с верхней части зеркала в самый низ, остановившись напротив карты. Я тяжело выдохнул, и огонек свечки затрепыхался. И тогда из зеркала выскочила рука, которая крепко вцепилась в мою правую ладонь. Я закричал от ужаса и стал вырываться, но Пиковая дама держала крепко. Она тащила меня к себе. Я верещал во весь голос и пытался выдернуть ладонь из этой страшной лапы с черными ногтями, но бесполезно. Она затягивала меня все глубже и глубже в зеркало. Оттуда, из глубины, на меня смотрело ее злобно ухмыляющееся лицо. Она оказалась не уродливой или страшной, а даже красивой, но это была злая красота. Пиковая дама никогда не бывает доброй, внезапно понял я. Она не дарит велосипедов и жвачку, она затягивает детей в зеркало, душит и выбрасывает трупы обратно в наш мир. Моя правая рука уже по локоть вошла в зеркало, когда я вспомнил, что нужно разорвать карту. Где же она?! Отброшенная нашей борьбой карта лежала на краю кровати. Я дотянулся до нее и схватил. Но как ее порвать одной рукой?! Пробовал и так и так, но ничего не получалось. Тогда сунул карту в зубы и изо всех сил рванул. Зубы скользнули по глянцу, и мне удалось оторвать лишь уголок, где нарисованы пики.