Наследие Хоторнов - Дженнифер Линн Барнс Страница 20

Трудно было представить Орена разбитым и уязвимым.

— Зачем вы мне это рассказываете?

— Хочу, чтобы вы поняли, что я жизнью обязан мистеру Хоторну. Он дал мне цель. Вернул меня к свету. А последняя его просьба была о том, чтобы я управлял вашей охраной, — сообщил он и примолк, давая мне осмыслить эту новость. — Я обязан следить за вашей безопасностью и буду делать это, чего бы оно мне ни стоило.

— Вы думаете, тут есть угроза? — спросила я. — Реальная угроза? Вас беспокоит, кто оставил то сердце?

— Меня беспокоят ваши с мальчишками выходки, — ответил Орен. — Призраки, которых вы раскапываете.

— Тоби жив, — уверенно произнесла я. — Я с ним знакома. И, видимо, он…

— Хватит, — перебил Орен.

Мой отец, мысленно досказала я.

— Грэйсон меня убьет за то, что я вам все рассказала, — продолжила я. — Он считает, что если кто-то узнает о том, что Тоби жив…

— …последствия могут быть смертельными, — закончил за меня Орен.

— Что? — Сама я собиралась сказать другое. Совсем.

— Эйвери, — понизив голос, сказал Орен. — Сейчас вся семья считает, что не существует действенного способа оспорить завещание и невозможно вернуть все, что мистер Хоторн вам отписал. Заре с Константином проще было бы разобраться с вами и юридической конторой, которая занимается исполнением завещания, а не с вашими наследниками, которым могут потенциально достаться все богатства, если ваша смерть не станет поводом к перечислению всех средств благотворителям. Мистер Хоторн всегда все просчитывал на десять шагов вперед. Он сделал так, что их доля теперь стала зависеть от вас. Он обезопасил вас по максимуму. Но что, если завещание все же подлежит пересмотру? Если появится другой наследник…

Возможно, кто-то сочтет, что мое убийство того стоит? Закончила я мысленно.

— Вам надо залечь на дно, — предупредил Орен. — Уж не знаю, что вы там с мальчишками задумали, но прекращайте.

* * *

Как бы не так. Поздно вечером, когда у моей двери выставили охрану, я вернулась к поискам, начатым днем.

«Институт Оллпорт» оказался центром, где исследовали память. «Камден-Хаус» — рехабом для зависимых, и, судя по нашему разговору с прабабушкой, Тоби был его пациентом. Еще один поисковой запрос — и выяснилось, что «Общество Рокуэй-Уотч» находится в одноименном прибрежном городке, расположенном как раз напротив острова Хоторнов. Именно там жила Кейли Руни! У меня ушло добрых пятнадцать минут на то, чтобы это выяснить, но, как только я это сделала, шестеренки в мозгу закрутились пугающе быстро.

Тут явно была какая-то история, начавшаяся с агрессии и зависимостей Тоби и закончившаяся пожаром и гибелью молодых людей. А как же тогда «Институт Оллпорт»? Может, Тоби потерял память сразу же после пожара? И потому не вернулся домой?

Сосредоточившись хорошенько — моей концентрации позавидовал бы сам Джеймсон, — я стала искать информацию о последней организации из списка Грэйсона — «Колинз-Уэй». Ранее я убедилась в ее существовании, но подробностей еще не выяснила. Я быстро просмотрела сайт. На главной странице висела фотография — горстка младшеклассников играет в баскетбол. Я щелкнула по надписи «Наша история» и погрузилась в чтение.

«Колинз-Уэй» — центр детского досуга для ребят 5—12 лет. Создан в память о Колине Андерсе Райте (на фото справа). Наша миссия в том, чтобы подарить всем детям будущее. Мы готовы Играть, Отдавать и Воспитывать.

Я сразу узнала упомянутое в тексте имя. Как и Кейли Руни, Колин Андерс Райт погиб на острове Хоторнов двадцать лет назад. Быстро ли его семья основала организацию в память о парне? — задумалась я. Должно быть, почти мгновенно, раз «Колинз-Уэй» попал в раннее завещание Тобиаса Хоторна. Я просмотрела новостные заметки за тот месяц, когда случился пожар, вбив в поиск название «Колинз-Уэй», и нашла с полдюжины статей.

Значит, сразу же после пожара. Я вернулась на сайт центра и стала изучать раздел «медиа», отматывая назад годы, а потом и десятилетия, пока не нашла самый первый пост — о какой-то пресс-конференции.

К нему прилагалось видео, и я включила его. На экране появилась семья: впереди — мужчина, а у него за спиной женщина с двумя маленькими детьми. Сперва я подумала, что передо мной муж с женой, но вскоре поняла, что это брат и сестра.

— Это чудовищная трагедия, от которой нашей семье не суждено оправиться. Мой племянник был чудесным юношей. Интеллигентным, целеустремленным, любящим состязаться, но очень добрым. Сколько пользы он мог бы принести этому миру, если бы чужие деяния не лишили его такой возможности! Знаю: будь Колин рядом, он велел бы мне не копить гнев и злобу. Сказал бы, что надо сосредоточиться на главном. И потому вместе с его матерью, сестричкой, братиком, а также моей супругой, которая не смогла присутствовать тут сегодня, я с гордостью объявляю о создании центра «Колинз-Уэй», благотворительной организации, которая подарит детишкам из неблагополучных семей такую радость, как возможность заниматься спортом, работать в команде, обрести семью, взращивая в них то щедрое великодушие, которое жило в моем племяннике.

Что-то было такое в голосе этого человека, что заставило меня насторожиться. Что-то знакомое. Когда камера взяла план покрупнее, я увидела его глаза.

Льдисто-синие, почти серые. Не успел он закончить свою речь, как его начали окликать репортеры:

— Мистер Грэйсон!

— Мистер Грэйсон, посмотрите сюда!

На экране высветилась бегущая строка. В предобморочном состоянии я все же успела прочесть имя дяди Колина Андерса Райта: Шеффилд Грэйсон.