Приманка - Тони Стронг Страница 2

Адвоката зовут Алан. Он дает женщине визитную карточку, на которой его имя вытиснено серебристыми буквами. Она сообщает, что ее имя Клэр. Извиняется, что у нее нет визитной карточки. Говорит вполголоса, что не носит карточек на своей работе. В уголках ее губ дрожит веселая улыбка.

Адвокат спрашивает, что она делает.

– Минимум необходимого, – отвечает женщина.

Указывает на официантку, которую теперь донимают у другого столика, и добавляет, что занималась этим прежде.

– Прежде чего?

– Прежде чем поняла, что есть более легкие способы заработать доллар.

В глазах адвоката вспыхивает понимание, однако он не спешит. Рассказывает ей о некоторых своих клиентах в Атланте – называет знаменитого кумира подростков, которому нравятся несовершеннолетние девочки, и красавчика звезду «тяжелого металла», не смеющего признаться в том, что он голубой. Говорит с легким нажимом о том, как много денег приносит его работа: составление контрактов для тех, кто при своем темпераменте вряд ли будет их выполнять. Это вызывает необходимость в услугах таких, как он, людей для обеих сторон, и при составлении контракта, и при расторжении его в конечном счете. И наконец предлагает, поскольку ее друг уже определенно не появится, перебраться куда-нибудь в другое место, ресторан или клуб, что она предпочтет.

– Куда-нибудь… где подороже, – добавляет он многозначительно. И, ободренный ее молчанием, спокойно продолжает: – Или можно прибегнуть к обслуживанию в номерах. Я остановился в этом отеле.

– Ну что ж, – говорит женщина, – обслуживание в номере тоже окажется довольно дорогим. – Делает очень краткую паузу. – Если там буду я.

Адвокат делает глубокий выдох.

– По делу здесь не только я, верно?

В уголках ее губ снова дрожит улыбка.

– Алан, вы очень быстро это поняли.

– Я как-никак адвокат. Понимать, когда свидетель говорит неправду, моя работа.

– Я – свидетельница? – негромко спрашивает она, и он качает головой:

– Надеюсь, скорее соучастница.

Женщина наблюдает, как официантка достает из прически ручку, чтобы клиент расписался. В памяти запечатлевается еще один жест.

– Ваш трюк со столиком был великолепен! – восхищается адвокат. – Подцепили меня прямо под носом у служащих бара.

Она пожимает плечами:

– Приходится учиться подобным вещам.

– Так, – произносит он, заговорщицки подавшись вперед. – И сколько же здесь стоит обслуживание в номерах?

Его улыбка становится шире. Он как-никак адвокат. Переговоры являются частью этого удовольствия.

– Сколько оно стоит обычно?

Он хмурится:

– Думаете, у меня это вошло в привычку?

Женщина касается его руки:

– Мне просто кажется, вы знаете, что делаете.

Смягчась, адвокат говорит:

– Что скажете о двухстах долларов?

– Это столько берут в Атланте, да?

– За такие деньги, – уверяет ее адвокат, – в Атланте можно получить многое.

– Какую наибольшую сумму вам приходилось когда-либо платить?

– Пятьсот, – признается он.

– Удвойте ее, – мягко советует женщина.

– Семьсот?

– Алан, для адвоката вы просто ужасно считаете. – Она с насмешливым сожалением качает головой. – Приятно было познакомиться.

– Ладно, ладно! – торопливо бросает он. – Согласен.

– В каком номере вы остановились?

– Четырнадцать ноль девять.

– Поднимемся разными лифтами. Догоните меня в коридоре. И мне нужно половину суммы вперед.

Он хлопает глазами.

– Я буду чуть впереди вас, – напоминает женщина.

– Конечно. Просто… у всех на виду.

– Вот почему мне кажется надежнее сделать это здесь. Положите деньги на стол, будто расплачиваетесь с официанткой.

Адвокат кладет на стол шесть банкнот. Когда оба встают и уходят, женщина берет пять и кладет в сумочку.

Крохотные лифты вестибюля набиты возвращающимися в номера постояльцами.

– Четырнадцатый, пожалуйста, – говорит эта женщина, будучи не в состоянии дотянуться до кнопки. Кто-то нажимает ее. Алан ждет следующего лифта. Вид у него нетерпеливый.

Лифт останавливается на третьем этаже, несколько постояльцев выходят. Женщина выходит вместе с ними и, как только дверцы закрываются, нажимает кнопку «вниз». Когда второй лифт проходит, достает из сумочки портативный магнитофон и перематывает пленку, включает воспроизведение, пока не слышит собственных слов: «Нагоните меня в коридоре».

Теперь она спускается в подошедшем лифте. Когда кладет магнитофон в сумочку, две разодетые проститутки глядят на нее с любопытством. Она не обращает на них внимания.

Когда женщина выходит в вестибюль, Алан тринадцатью этажами выше поднимается на самом медленном лифте в Нью-Йорке.

На улице все еще идет снег. На пожарных гидрантах вдоль тротуара белеют неровные снежные парики. Клэр быстро пересекает улицу, подходит к длинному лимузину, стоящему с работающим мотором, и открывает дверцу.

Жене Алана примерно сорок пять лет, вид у нее усталый, но ухоженный, видимо, она подвизалась в музыкальном бизнесе, пока не начала рожать мужу детей и обслуживать его коллег за ужином. Сидит она рядом с Генри на заднем сиденье, дрожа, хотя отопление в машине включено. Выражение лица у нее испуганное.

– Все хорошо? – спрашивает Генри.

– Отлично, – отвечает Клэр.

Теперь она говорит без деланного акцента. Естественным голосом уроженки Британских островов, как всегда, спрашивает клиентку:

– Вы уверены, что хотите это слышать? Может быть, предпочтете вернуться домой и оставить все как есть?

И жена говорит, как они всегда говорят:

– Я хочу знать.

Клэр отдает ей магнитофон.

– В общем, он регулярно пользуется услугами проституток. И не только когда бывает в отъезде. Говорил, что платил им в Атланте до пятисот долларов.

Глаза жены наполняются слезами. Генри обнимает ее.

– Мне очень жаль, – с неловкостью произносит Клэр и выходит из лимузина.

Генри свободной рукой протягивает ей конверт. Четыреста долларов. Неплохо за час лицедейства.

Генри шепотом спрашивает:

– Дал он тебе что-нибудь?

– Да. Я оставила его в вестибюле. На пленке все записано. Клянусь.

– Смотри, я узнаю, если ты лжешь.

– Знаю, что узнаешь.

Генри удовлетворенно кивает, и Клэр поднимает руку, останавливая такси.