Шпион, который любит меня - Джулия Кеннер Страница 2

Почти две недели спустя...

Привычным жестом агент Финеус Тиг (кодовое имя Питон), одетый в темно-синий смокинг от Бриани, поправил галстук-бабочку, направляя миниатюрную камеру на точеную фигурку блондинки, сидящей за столиком для игры в баккара в дальнем углу казино. В наушнике затрещало, и он услышал:

– Картинку получили. Можешь начинать.

Финн слегка наклонил голову, давая знать партнеру, что сообщение получено, но не двинулся с места. Еще не время. Согласованность должна быть идеальной. Это задание было чертовски важным.

– Тысяча евро,– объявил крупье.– Мадам выиграла.

Женщина бесстрастно кивнула. Она подтолкнула через стол фишку на сотню евро – чаевые для крупье – и встала из-за стола. Переливающееся вечернее платье плотно облегало ее тело, подчеркивая его роскошные изгибы. По крайней мере, Финн убедился, что она не вооружена: под таким платьем спрятать пистолет невозможно.

Собирая свои фишки, она встретилась с ним взглядом. Губы ее сложились в обольстительную улыбку, но внимание Финна привлекли ее глаза – голубые, холодные и лживые. Татьяна Никасс. Двойной агент, только дела ее плохи. Очень плохи.

В ее глазах не было проблеска узнавания, а лишь откровенный сексуальный призыв. Отлично. Ему нужна информация, и он с радостью добудет ее любыми возможными способами.

Финн отошел от стены и двинулся в сторону своего объекта, не обращая внимания на оценивающие взгляды других женщин. Взяв с подноса у проходящего официанта два высоких бокала с шампанским, он протянул один из них Татьяне. Она подняла бокал в знак приветствия и сделала маленький глоток, оставив на стекле след от губной помады.

– Вы знаете путь к женскому сердцу,– произнесла она с очаровательным акцентом.

Ее взгляд медленно заскользил по его телу, вызвав в нем мгновенный отклик. Возможно, она враг, но Финн все-таки живой человек.

– Что еще вам известно о женщинах? – спросила она, откровенно флиртуя.

– Думаю, можно без преувеличений сказать, что я большой специалист.

Он придвинулся ближе, провел пальцами по ее обнаженному плечу и по руке. Эта женщина была воплощенной опасностью, скрытой под черным шелковым платьем.

– И к тому же такой скромняга.– Она приподняла красиво изогнутую бровь.– Мне нравится это в мужчинах. Может быть, попробуем установить степень вашей компетентности?

Она извлекла из-за выреза платья тонкий позолоченный портсигар. Щелкнув замочком, достала сигарету, явно ожидая, что специалист по женщинам даст ей огоньку. Он не разочаровал ее, и она прикурила от зажженной спички, касаясь его руки изящными пальцами. На кончике сигареты вспыхнул красный огонек, и женщина откинулась назад, выпуская дым к потолку.

– Благодарю, мистер?..

– Тиг,– ответил он – Финеус Тиг.

Финн яростно потер ладонями лицо, пытаясь отделаться от своей фантазии и сконцентрироваться на стопке бумаг, сложенных на кухонном столе. Это было нелегко. Работа была смертельно скучной, зато блондинка, живущая по ту сторону двора, сильно его интриговала.

Он абсолютно ничего о ней не знал, но за ту неделю, что следил за ней, она воспламенила его воображение. Она редко задергивала шторы, а большая стеклянная дверь, ведущая из ее квартиры во внутренний двор, находилась прямо напротив окна его кухни. Занятная игра. Особенно с тех пор, как он стал получать гораздо больше удовольствия от наблюдения за соседкой, нежели от заполнения опросных листов.

Женщина была действительно эффектной. Высокая, словно модель, но не тощая и не плоскогрудая, как многие из тех, чьими фотографиями заполнены страницы глянцевых журналов. Женщина, которую мужчине хочется обнять.

Финн представлял себе, что она, конечно же, знает о своей привлекательности и пользуется этим ради собственной выгоды. Возможно, провозит в страну контрабандный товар, применяя свои женские чары для подкупа таможенников, а если прочие средства не срабатывают, целует их накрашенными отравленной помадой губами.

Не то чтобы у него были реальные основания думать о ней такое. Судя по тому, что он видел, жизнь этой женщины никогда не отклонялась от привычного течения. Каждый вечер она занималась гимнастикой в черном обтягивающем трико, потом ставила кассету с фильмом в видеомагнитофон. Время от времени она практиковала удары ногой, словно воображала себя Баффи или кем- то еще. Иногда наряжалась, и Финн предполагал, что у нее свидание. Если так, то она встречалась со своим любовником на стороне, потому что он никогда к ней не приходил.

В общем, все вполне обычно. Впрочем, по сравнению с Финном ее жизнь казалась захватывающей гонкой на скорости миля в минуту. Его жизнь тащилась медленно, как игрушечный поезд.

Юридический колледж. О чем, черт возьми, он думал? Нафантазировал себе, как будет расхаживать в зале суда современный Перри Мейсон – и выигрывать процессы во имя правды, справедливости и так далее. Ничего похожего. Вместо этого он высиживал по семнадцать часов в сутки в крошечном кабинете, разбираясь в тягомотине процедурных вопросов, обрабатывая представленные суду документы и суммируя показания под присягой.

Пропади оно все пропадом, надо было просто стать барменом.

В молодые годы он, бывало, собирал сумку с вещами и отправлялся во Флориду, чтобы несколько недель поработать там инструктором по подводному плаванию. Или с парой приятелей ехал в Силиконовую Долину и нанимался разработчиком компьютерных игр. Или путешествовал на машине по всей стране, а когда кончались наличные, устраивался за минимальную плату продавцом гамбургеров. Но теперь все эти варианты его больше не привлекали. Ну, если уж быть честным, привлекали, но не представлялись практичными.

Ему было тридцать семь – самое время всерьез заняться собственной жизнью. Проблема заключалась в том, что он по-прежнему не знал, кем хочет стать, когда вырастет.

Финн нахмурился. Это было не совсем так. По правде говоря, он знал. Однако теперь было слишком поздно что-либо менять. Он сделал свой выбор, как оказалось неправильный. И вот уже три года вынужден был заниматься нелюбимым делом, поскольку за ним все еще оставался долг в несколько тысяч долларов по студенческим ссудам. До тех пор пока его еженедельные попытки выиграть в лотерею и расплатиться сполна не увенчались успехом, приходилось рассчитывать лишь на зарплату. И виноват в этом был только он сам.