Тень в воде - Ингер Фриманссон Страница 2

Первое время он одержимо искал, расследовал и реконструировал. Это случилось в выходные, которые он провел в летнем домике на острове Вэтё. Берит не захотела поехать с ним, и как же он проклинал себя после за то, что не остался с ней или не уговорил поехать вместе. Она была чуть не в себе, и он должен был поддержать ее и присмотреть за ней. Так он думал теперь. Но тогда, шесть лет назад, Тор пытался внушить себе, что их брак зашел в тупик, что жизнь течет сама по себе, что изменить ничего нельзя. С одной стороны, обычное дело, с другой – поражение. Только сейчас Тор полностью осознал его.

Он неуклюже пытался заново сблизиться с женой. Иногда по ночам он слышал звуки, похожие на рыдания. Тогда Тор обнимал ее поверх одеяла, и Берит тут же умолкала.

– Что случилось? – спрашивал он. – Тебе плохо?

Она притворялась, что спит. Тор слышал, как она пытается выровнять дыхание.

– Я знаю, что ты не спишь, и хочу, чтобы ты рассказала, в чем дело!

Нет. Этого он не говорил. Он прятал голову в песок. Боялся конфликта. Как всегда. Боялся услышать то, что она может рассказать. Что бы это ни было.

В горе и радости. В болезни и здравии.

В феврале, шесть с половиной лет назад, он поехал в их летний домик, где весь день трясся от холода. Вернувшись домой вечером в воскресенье, он не нашел там жену.

Кое-что Берит все же рассказала. Она собиралась поехать на метро в Хэссельбю, встретиться с одноклассницей, которая по-прежнему жила в тех краях. Жюстина Дальвик, дочь «карамельного короля». Ее отец владел знаменитым концерном «Санди», международным семейным предприятием, производившим сладости и пастилки от кашля. Берит говорила что-то о психологическом насилии, кажется, ее мучила совесть из-за того, что она вместе с подружками обижала Жюстину в школе. Тор пытался успокоить жену, говорил, что все дети жестоки. Что такова человеческая натура. Но Берит не хотела слушать.

Тор разыскал ту женщину. Встреча вышла тяжелой. В ее доме царила какая-то угрожающая, агрессивная атмосфера.

– Я хочу знать, что вы делали, – заявил он. – Все до мельчайших подробностей.

В ситуации было что-то сюрреалистическое. По комнатам летала большая дикая птица. Пахло перьями и пометом.

Женщина передвигалась с некоторым трудом. Тор заметил это, когда она поднималась на второй этаж. Жюстина хромала. На ней были кофта и юбка не по фигуре. Глаза сильно накрашены. Тор вспомнил, что Жюстина должна была стать наследницей большого состояния, – с такими деньгами можно одеваться и приличнее. Ее неряшливый вид не вязался с богатством. Комната была забита книгами – они стояли на полках, стопками громоздились на полу. Птица расхаживала между ними, издавая каркающие звуки. Она могла напасть в любой момент. Тор выставил вперед руки, защищаясь.

– Черт, как можно держать дома такую тварь?

Жюстина молча теребила манжеты кофты. Руки у нее были в царапинах и синяках. «Хищник, – подумал Тор. – Хищник в доме».

– Вы сидели здесь? – спросил он.

– Да.

Он осмотрел оба кресла, опустился в одно из них – то, где сидела Берит. В воздухе висел запах сигаретного дыма. На журнальном столике Тор заметил следы от бокалов.

– Что она говорила, о чем вы беседовали?

Жюстина развела руками:

– О чем говорят женщины… Об обычных женских делах.

– Это не ответ.

– Она сама пришла, разыскала меня.

– И?

– Когда-то мы знали друг друга. Учились в одном классе. По-моему, между школьными подругами всегда остаются какие-то связи.

– Подругами? А вы были подругами?

– Не совсем, – выдавила Жюстина.

– Вот именно. Я понял это по рассказам Берит. Вас обижали в школе, так? И она тоже. Травили, не правда ли?

Жюстина, прихрамывая, принялась бродить вдоль полок, поправлять книги. Не могла усидеть на месте, не могла спокойно отвечать. Это бесило Тора. И все же он постарался наладить контакт.

– Дети бывают так жестоки, – сказал он.

Она не поддалась на уловку.

– Знаете, все давно в прошлом. Да и я не была ангелом.

Тор достал из кармана паспорт Берит, который отыскал дома в ящике письменного стола.

– Сначала я думал, что она… ну, куда-нибудь уехала. Но вот, смотрите – нет. Во всяком случае, не за границу.

Он будто старался любой ценой вовлечь эту неразговорчивую женщину в свои поиски. Жюстина робко глянула на него:

– А вам не приходило в голову, что ей просто нужно побыть одной?

– Одной? Зачем?

– Ну, она рассказывала о том, как… о ваших отношениях.

Тор насторожился.

– Она плакала. Сидела в этом кресле и рыдала. Похоже, вас больше ничего не связывает. Она все повторяла: «Что у меня осталось? Ни любви, ни работы». Что-то в этом духе.

Тор почувствовал тупую боль в солнечном сплетении. Что у меня осталось?

«А мальчики? Сыновья?» – подумал он.

И в ту же секунду понял: скоро все придется рассказать им. Рассказать, что произошло нечто непредвиденное.