Пока еще жив - Питер Джеймс Страница 19

— Я знаю лишь, что она приезжает. Детектив Брэнсон даже надеется, что, может быть, познакомится с ней. Полагаю, продюсеры знают, что миссис Фицхерберт была англичанкой, а не американкой?

Мартинсон улыбнулся и покачал пальцем.

— А вы знаете, что Гея родилась в Брайтоне?

— Да, в Уайтхоуке.

Мартинсон кивнул:

— Да, девочка, как говорится, далеко пошла.

На протяжении многих лет Уайтхоук оставался одним из беднейших районов Брайтона.

— Верно.

— Так вот, Рой, у нас возникает большая проблема. В последние дни я несколько раз разговаривал со старшим следователем отдела убийств полицейского управления Лос-Анджелеса, главой ее личной службы охраны, руководителем туристического управления Адамом Бейтсом и директором «Брайтон корпорейшн» Джоном Барраделом. Дело в том, что несколько дней назад возле дома Геи в Бель-Эйр застрелили ее ассистентку. Полиция полагает, что преступник ошибся и что настоящей целью была сама Гея.

— Впервые слышу.

— В британской прессе об этом почти не писали. Гея получила электронное письмо с предупреждением не соглашаться на роль Марии Фицхерберт. Судя по всему, служба безопасности не придала предупреждению какого-либо значения, что и неудивительно, поскольку такого рода письма поступают постоянно. Теперь положение изменилось, те, кому положено, зашевелились и считают, что нападение может повториться. Вот это письмо Гея получила на следующий после убийства ассистентки день.

Главный констебль взял лежавший на столе листок и протянул Грейсу. Суперинтендент пробежал глазами по строчкам.

«Я ошибся, дрянь. Тебе повезло. Но это ничего не меняет. В следующий раз повезет мне. Я достану тебя везде, куда бы ты ни подалась».

— Думаю, не мне вам объяснять, какой прекрасной рекламой для нашего города станут съемки этого фильма.

— Понимаю, сэр.

Том Мартинсон вымученно улыбнулся.

Криминальная история Брайтона началась в середине 1800-х. В начале 1930-х, после серии особо жестоких убийств, в том числе двух с расчлененными телами, обнаруженными в чемоданах, оставленных в камерах хранения железнодорожного вокзала, за городом закрепилось нежелательное звание «криминальной столицы Соединенного Королевства» и «уголовной столицы Европы». На протяжении многих лет туристическое управление всячески старалось избавить город от нехорошей репутации, а полиции удалось добиться значительного прогресса в снижении уровня преступности.

— Если за то время, что Гея пробудет здесь, с ней что-то случится, город понесет чудовищный репутационный ущерб. Понимаете, куда я клоню?

— Да, сэр. Я хорошо вас понимаю.

— Я в вас и не сомневался. Но есть одна проблема. Я уже обсуждал эту тему со службой охраны Скотленд-Ярда. По инструкции, высший уровень охраны гарантирован только членам королевской семьи, дипломатам и министрам правительства. Рок-звезды, как и кинозвезды, в этот список не входят, так что заботиться о безопасности надлежит им самим.

Грейс пожал плечами:

— Логично — деньги-то у них есть.

Том Мартинсон кивнул:

— Обычно так и бывает, и частные телохранители, по крайней мере, не подпускают к охраняемому лицу фанатиков. Но в этой стране им не разрешено носить оружие. Отсюда и проблема — как защитить охраняемого от человека с оружием.

Грейс отпил кофе. Подумать было над чем. При всем мрачном прошлом Брайтона городу повезло по крайней мере в одном отношении — здесь никогда не было такой проблемы, как вооруженные нападения, поразившей некоторые города Соединенного Королевства. Из всех убийств, совершенных в графстве Суссекс, лишь около десятка произошли с применением огнестрельного оружия. Но это вовсе не значило, что достать его так уж трудно — нужно лишь знать, к кому обратиться.

— Думаю, сэр, мы могли бы сделать исключение для нашей суссекской службы охраны.

Мартинсон кивнул.

— Я хочу, чтобы вы провели оценку рисков и прописали стратегию безопасности для Геи на время ее пребывания в Брайтоне с учетом возможной угрозы со стороны вооруженного неизвестного. Предлагаю встретиться в понедельник утром и потом еще раз попозже уже со старшими групп, которые нам придется задействовать, и помощником главного констебля. Мне очень жаль, что приходится обременять вас новыми поручениями в самом начале уик-энда.

— Ничего страшного, сэр. — Суперинтендент постарался не выдать волнения. Новое задание давало ему отличную возможность показать себя перед главным констеблем в лучшем свете. При этом он прекрасно понимал, какой груз ответственности взваливает на свои плечи. Теперь его карьера зависела во многом от того, удастся ли защитить Гею во время ее нахождения в городе. А между тем, как показывало последнее дело, операция «Скрипка», профессиональному американскому киллеру проникнуть в Брайтон не составляло особого труда.

Мартинсон разомкнул наконец руки, взял с тарелки печенье, но есть не стал, а нахмурился, словно подбирая подходящие слова для того, что лишь сейчас пришло ему в голову.

— И вот что, Рой. Дело совсем другое, но хочу предупредить вас кое о чем.

— Да?

— Насколько я понимаю, вам приходилось некоторое время назад сталкиваться с одним местным негодяем по имени Эмис Смолбоун?

При одном лишь упоминании этого мерзкого подонка Грейс невольно поежился.

— Я отправил его за решетку с пожизненным, и ему это не очень понравилось. Впрочем, такое мало кому нравится.

Том Мартинсон усмехнулся, но тут же посерьезнел.

— Если не ошибаюсь, это было лет двенадцать назад, не так ли?

Грейс быстро прикинул:

— Да, сэр.

Эмиса Смолбоуна он считал одним из самых подлых и злобных мерзавцев, с которыми когда-либо имел дело. Невысокого росточка, всего пять футов один дюйм, с вечно сальными, прилизанными волосами, одевавшийся зимой и летом в модные, но слишком тесные для себя костюмы, Смолбоун буквально источал самоуверенность и наглость. Копировал ли он какого-то взятого за образец киношного гангстера или помешался на Марлоне Брандо в «Крестном отце», этого Грейс не знал, да и узнать не стремился. Сейчас Смолбоуну было шестьдесят с небольшим, и он представлял собой последнего из живых наследников криминальных семей Брайтона. В свое время три поколения Смолбоунов контролировали рэкет в Кемптауне, получали доход от нескольких залов игровых автоматов, держали в своих руках торговлю наркотиками в половине ночных клубов и городскую проституцию. Ходили слухи — их с энтузиазмом поддерживали и в полицейской среде, — что одержимость Смолбоуна проституцией проистекала из его собственной сексуальной несостоятельности.

Когда Грейс лично арестовал Смолбоуна по обвинению в убийстве конкурирующего наркодилера посредством брошенного в ванну последнего электрообогревателя, тот пригрозил местью и детективу, и его жене, Сэнди. Три недели спустя, когда Смолбоун сидел в камере предварительного заключения, кто-то опрыскал гербицидом все растения в саду Грейса — самой большой страсти Сэнди, — превратив его в выжженную пустыню.