Правила обмана - Кристофер Райх Страница 18

На станции Ландкварт с часов свисали ледяные клыки. Джонатан и Симона шли по платформе, пряча лица от колючего ветра. У багажного отделения толпились лыжники: со звонким гомоном они сдавали свое снаряжение в багаж. Сегодня лыжных прогулок точно не будет. Джонатан встал в конец очереди, нервно притопывая ногой.

Симона слегка подтолкнула его локтем:

— Ты связался с Эммиными родственниками?

— У нее только сестра — Беатрис. В Берне.

— Архитектор, кажется? По-моему, у Эммы с ней были не очень хорошие отношения.

— Да, но, кроме Беаты, у нее родственников нет. Знаешь, как это бывает. Так что сама понимаешь. Это одна из причин, почему Эмма хотела жить в Швейцарии. Я пытался дозвониться до Беатрис сегодня утром, но все время попадал на автоответчик. А оставить сообщение о том, что Эмма… я просто не смог.

— А что с похоронами?

— Когда достанем тело.

— И когда это произойдет?

— Трудно сказать. Может, еще через несколько дней. Все зависит от того, когда можно будет подняться в горы.

— Похороните здесь или в Англии?

— В Англии, наверное. На ее родине.

Очередь продвигалась очень медленно.

— А твои братья? — спросила Симона.

— Когда будет что сказать, тогда и позвоню. Сейчас мне не до соболезнований.

Наконец подошла очередь Джонатана, и он протянул квитанции. Служащий вернулся с небольшим черным чемоданом и прямоугольным свертком средних размеров в простой коричневой бумаге.

Черный чемодан был шикарный — из мягкой телячьей кожи, с золотой молнией и золотым замком. С таким только ехать на уик-энд в собственный загородный дом. Небрежно забросить его на переднее сиденье своего «рейнджровера»… Чемодан без именной бирки, только квитанция на ручке.

Джонатан перевел взгляд на пакет. «Коробка, в каких продаются рубашки», — промелькнуло в голове. Пакет был перевязан бечевкой, и тоже никаких опознавательных знаков, кроме квитанции. Взяв пакет в руки, Джонатан обнаружил, что тот почти ничего не весит. Он торопливо достал из кармана складной ножик.

— Ты этого ждал? — спросила Симона. — В смысле, это Эммины вещи?

— Наверное, — коротко сказал Джонатан. — Кто-то ей их послал.

— Следующий, пожалуйста, — крикнул служащий.

Очередь качнулась вперед. К окошку протиснулся человек, стоявший за Джонатаном. Вот вам и швейцарская вежливость. Джонатан убрал нож, сгреб со стойки вещи и пошел по платформе, глядя по сторонам в поисках места, где их можно было бы вскрыть. В вокзальном буфете толпилось на удивление много народу, а очередь из желающих сесть за столик растянулась до самой двери.

— Следующий поезд до Шура через сорок минут, — объявила Симона, прочитав информацию на табло. — Через дорогу есть кафе. Пойдем?

— Давай, — сказал Джонатан. — Может, там найдется местечко присесть.

Дождавшись просвета в потоке машин, они вприпрыжку затрусили через дорогу и почти добрались до противоположной стороны, когда из-за поворота на бешеной скорости вылетел серебристый автомобиль.

— Осторожно! — Джонатан буквально втащил Симону на тротуар.

Автомобиль выскочил на крайнюю правую полосу, задев колесами поребрик, и с визгом остановился в футе от них. Двери машины распахнулись, оттуда вышли двое мужчин и направились к Джонатану и Симоне.

Ничего не понимая, Джонатан смотрел то на одного, то на другого. Со стороны водителя вышел приземистый крепыш в кожаной куртке и солнцезащитных очках. Голова обрита, на щеках — рубцы от угрей. Второй был выше и массивнее, в джинсах и водолазке, с волосами платинового оттенка и такими узкими глазами, что сказать, какого они цвета, было невозможно. Мужчины двигались решительно, с явно недобрыми намерениями. Никакого сомнения не осталось, что их цель — Джонатан Рэнсом. Он не успел ни предостеречь Симону, ни поднять руку, чтобы защититься самому, как блондин в водолазке уже заехал ему по лицу. Кулаком в скулу. Джонатан упал на колени и выронил пакет и чемодан.

— Боже, Джонатан! — отступая, чуть слышно пробормотала Симона.

Блондин склонился над Джонатаном и подобрал Эммин чемодан из телячьей кожи и завернутый в бумагу пакет. «Los» [8]— кивнул он своему напарнику.

Если бы они сразу ушли, Джонатан не стал бы ничего предпринимать. В висках пульсировала кровь, в глазах потемнело, во рту появился медный привкус крови. Джонатан обладал довольно богатым опытом по части драк и знал, когда стоит отвечать на удар, а когда — нет.

Но тут бритоголовый пихнул Симону, так что она упала. Ее крик словно заново всколыхнул все, что Джонатан пережил за последние двадцать четыре часа. Буря в горах, Эммино падение, ее тело в расселине — все это острыми шипами впивалось в сознание, кровоточило и жгло нестерпимо.

Еще прежде, чем Джонатан понял, что делает, он рванулся к блондину. В голове стучала только одна мысль: у него украли вещи Эммы и надо их вернуть.

Он с криком обрушился на спину вору, обхватил его рукой за шею и попытался свалить на землю. В ту же секунду он получил сильный удар локтем в ребра и с разворота — прямой в челюсть. Джонатан упал.

Блондин зашвырнул чемодан в машину и, бросив на Джонатана презрительный взгляд, занес ногу, чтобы напоследок пихнуть его в лицо.