Девушка в зеркале - Роуз Карлайл Страница 18

Аннабет так отчаянно стремилась остаться одна, что заставила меня напроситься в компанию к Саммер, собиравшейся в гости с ночевкой к своей лучшей подруге, как это было заведено каждый год по окончании каникул. Летиция Букингем с ее мягкими коровьими глазами и черными кудряшками относилась к тому типу пригоженьких дурочек, в которых Саммер души не чаяла. Они были подругами еще с детского сада, но вот я просто терпеть ее не могла.

Не довольствуясь ролью председательши родительского комитета, мать Летиции основала еще и Уэйкфилдский пляжный комитет – организацию, главная задача которой заключалась в том, чтобы поганить уэйкфилдский пляж всякими совершенно непляжными мероприятиями, заполняя его непляжной публикой в непляжных нарядах. Тем летом она уже успела замутить тут парад моды и конкурс молодых дарований. Мистер Букингем даже уложил на песок деревянные мостки, чтобы его супруга могла гордо расхаживать там на высоких каблуках, словно приклеенных к ее слоновьим пяткам. Я всегда держалась от подобных мероприятий как можно дальше, купаясь на самом дальнем конце пляжа, где никто не обращал на меня внимания.

На следующий день после той ночевки миссис Букингем предстояло открыть Уэйкфилдский юношеский пляжный конкурс красоты – для девушек младше шестнадцати, чтобы и Летиция могла принять участие. У дверей дома Букингемов ожидали своего часа три широкие наплечные наградные ленты – золотая, серебряная и бронзовая, до кучи с золотой тиарой. Миссис Букингем гордо выставила их на всеобщее обозрение, словно свои личные трофеи.

Я сразу представила себе миссис Букингем с тиарой на голове. Звали ее Селия, и меня всегда забавлял контраст между этим именем – классическим, утонченным – и внешностью миссис Букингем: этой мордой кирпичом и угловатым и неповоротливым, как автобус, туловищем. Она была как минимум лет на десять старше Аннабет, и их ровным счетом ничего не объединяло бы, если б их дочки не оказались не разлей вода. Раз уж на то пошло, то в роли ведущей конкурса красоты скорее ожидаешь увидеть как раз Аннабет – женщину все еще стройную и театрально красивую, а не какую-нибудь престарелую страшилу вроде Селии Букингем.

Селия попивала капучино в своей огромной кухне, посматривая, как мы, девчонки, завтракаем и обсуждаем прогноз погоды. Информер обещал «ветрено», что представляло собой проблему для всех этих воздушных бальных платьишек и замысловатых причесонов. Я, недолго думая, высказала предложение переместить мероприятие в городской торговый центр и «оставить пляж людям, которые любят проводить время на свежем воздухе». Селия ожгла меня возмущенным взглядом.

Аннабет уже предупредила нас, чтобы не возвращались домой до вечера, но это вовсе не означало, что мне обязательно предстояло торчать у Букингемов весь день. Можно было отправиться в мое обычное место на дальнем конце пляжа. Компания мне не требовалась – только я и океан.

Но едва я попыталась улизнуть, как выяснила, что на меня имеются другие планы.

– Твоя мать уже заплатила вступительный взнос, – объявила Селия, встав в дверях, непоколебимая, как носорог.

Я перепробовала все возможные отмазки, начиная от тяжелого случая страха перед сценой до вроде бы совершенно непробиваемого лозунга «конкурсы красоты – это эксплуатация женщин», но Селия раздавила все мои аргументы, словно асфальтовым катком. Даже Саммер предала меня, отказавшись присоединиться к моему бунту.

– Давай-ка лучше пойдем и как следует позабавимся, – сказала она. – Сделай это ради мамы. Сама знаешь, как тяжело дается ей этот переезд.

На пляже уже вовсю хлопали на ветру многочисленные шатры, словно стая огромных чаек, готовящихся взлететь. Но теперь стихия вроде малость угомонилась. Позади кое-где просматривался и сверкающий солнечными искорками океан, свободный и дикий, но шатры почти полностью загораживали его – что, несомненно, на вкус Селии Букингем и являло собой истинный образец пляжного антуража.

Зарегистрироваться на конкурс выстроилась длинная очередь девчонок. Все примолкли, когда Саммер, Летиция и я проходили мимо – «блатные», которым не требовалось маяться в очереди. Большинство из соперниц были примерно нашего возраста, может, разве что на год постарше. Симпатичные, но и не ах уж какие красотки.

При мысли о невидимой миру битве, которую наверняка пришлось выдержать Селии против самой себя, я не удержалась от кривоватой ухмылочки. У Летиции, грациозной и бронзовой от загара, победа была бы уже в кармане, если б не юные гостьи, заглянувшие к ней в дом.

Теперь Саммер с Летицией заполняли регистрационные бланки. Я прочитала свой. «А что такое „скромно и со вкусом“?» – поинтересовалась я, добравшись до пункта с требованиями к купальникам. Можно подумать, что конкурс красоты для малолетних девчонок вообще хоть как-то сообразуется со скромностью и вкусом…

– Никаких бикини, – объяснила Селия.

Вдоль помоста, по которому предстояло пройти конкурсанткам, уже кучковалась целая стая извращенцев, так что было облегчением узнать, что никто из них так и не узреет голых девчоночьих животиков. Но мы-то с Саммер взяли с собой только бикини! Предстояло срочно сгонять домой за закрытыми купальниками. Пока мы шли вдоль Бич-Пэрейд, Саммер позвонила Аннабет, поскольку нам было велено не являться без предупреждения.

И тут я с удивлением услышала, что Саммер все-таки пытается отбояриться от этого конкурса красоты.

– Я помогу тебе собирать вещи, мам, на сей раз обещаю, – говорила она. – Прости, что от нас было… не так много толку.

Мне было вполуха слышно ответы Аннабет. Естественно, нам надо участвовать в конкурсе! Мы – самые красивые девушки во всем Квинсленде.

В это блистательное жаркое утро волосы Саммер сияли расплавленным золотом, волнами спадая на ее загорелые плечи и опускаясь до самого пояса. На ней были коротенькие белые шортики, и в ее ногах хватало мышц и грации, чтобы ни у кого и язык не повернулся назвать их тощими.

Это была совсем недавняя трансформация. Не знаю, заметила ли сама Саммер, но я-то видела, как мальчишки пялятся на нее. И мужчины. Ни у одной из нас еще не начались месячные, но Саммер уже выглядела как самая настоящая женщина. Лифчик она носила на размер больше, чем я, и чуть раздалась в бедрах, хотя мы по-прежнему могли запросто поменяться одеждой, все было впору обеим.

– В этом-то и проблема, мам, – продолжала Саммер, смаргивая слезы. Тогда с ней это вообще частенько случалось, из-за всяких потерявшихся щеночков и прочей такой сентиментальной фигни. – Мы же не можем выиграть обе, верно? Только представь, как ужасно это будет для той, кому достанется второе место! – И тут же поспешно добавила: – Только ты не подумай, что я уже заранее уверена в результате! Там есть очень симпатичные девчонки.

Из трубки донесся только смех Аннабет – чрезмерная скромность Саммер, похоже, нашу мать лишь изрядно потешила.

И как мне самой не пришли в голову подобные аргументы? Ведь я опасалась того же, что и Саммер. Мы же двойняшки, в конце-то концов, – просто пуга́ло, как часто у нас возникали одни и те же мысли, – хотя мне никогда и в голову бы не пришло сделать вид, что мои опасения не чисто эгоистичные, что я и впрямь волнуюсь, как бы не задеть чувства своей сестры.