Тайна кода да Винчи - Гарольд Голд Страница 17

Тем временем гонец на самой быстрой тонконогой арабской лошади летел сквозь темноту в Ватикан. Он вез письмо герцога к его отцу, папе Александру VI. Для доставки срочных писем у Борджиа были специальные гонцы — юноши небольшого роста, легкие как перышко. Они могли скакать галопом хоть весь день, и лошадь под ними почти не уставала. У них были тонкие кожаные куртки и серые шерстяные плащи. В дорогу они брали лишь флягу воды. Сегодня Чезаре отправил лучшего из них — Джакомо. Юноша собирался в такой спешке, что даже не успел сменить рубашку из черного бархата с вышивкой «Ceasar» на простую, из тонкого дамасского полотна.

До границы Романьи Джакомо добрался очень быстро. Словно легкая серая тень он промчался через все сторожевые посты, на каждом выбрасывая вверх левую руку с красно-белым треугольным платком. То был условный знак, чтобы гонца не задерживали проверкой.

Как только последний из постов Борджиа остался позади, хлынул проливной дождь. Джакомо плотнее завернулся в плащ и, хоть вымок до нитки, не останавливался ни на минуту. Дорога под копытами лошади быстро превращалась в топь из жидкой грязи и камней. Только благодаря изобретению мессере Леонардо — подковам с шипами — им удавалось скакать почти так же быстро и не скользить. Внезапно прямо рядом с ними в дерево ударила молния. От испуга лошадь взвилась на дыбы и угодила задней ногой в небольшую ямку, наполненную жидкой грязью. Джакомо громко закричал и хлестнул животное. В ответ раздалось жалобное ржание. Нога лошади непостижимым образом увязла в грязи и подвернулась. Животное завалилось на бок. И Джакомо едва успел выдернуть ступню из стремени…

— Вставай, чертова кляча! — отчаянно заорал он, чудом устояв на ногах.

Потом бросился к застрявшей ноге. Но как только он дотронулся до нее, лошадь дико забилась, издав почти человеческий крик. Нога была сломана чуть повыше копыта. Джакомо отчаянно заметался из стороны в сторону. От бессильной ярости он замахнулся хлыстом на лошадь, но очередная вспышка молнии осветила ее несчастную, покрытую пеной морду и большие карие глаза. Юноша опустил руку и отшвырнул хлыст в сторону.

Единственный выход — вернуться в Монтефельтро и сказать герцогу, что он не смог выполнить поручение. При мысли об этом у Джакомо перехватило дыхание. Он видел, как казнили кондотьеров. Их головы, облепленные мухами, сейчас источают такое зловоние, что вблизи ворот начинает мутить. Он видел, как даже отличившихся в бою солдат вешали за мародерство, а потом тела отдавали колдуну да Винчи и тот резал их на куски, как свиней.

Несмотря на лютый холод, ветер и дождь, Джакомо прошиб пот. Он дотронулся до своего сапога, в подошве которого был тайник. Непромокаемый, под тройным слоем кожи, покрытой специальным лаком. Конечно, его придумал все тот же мессере Леонардо. Даже если бы гонца перехватили — вряд ли кто-то смог бы обнаружить письмо. А самому посланнику давали заучить другой текст, чтобы он мог сообщить его, дабы уверить врагов, что никаких бумаг при нем нет. Как будто все важное ему велено передать на словах.

Джакомо заметался из стороны в сторону, не зная, что ему делать.

— Если письмо важное, надо бы вернуться и во всем повиниться, — стал он рассуждать вслух, — герцог любит честность и смелость. Может быть, меня и не казнят. Просто высекут и отпустят.

Гонец сделал несколько шагов обратно по дороге. А вдруг нет? Вдруг Борджиа впадет в ярость и прикажет повесить его, не раздумывая? Нет, возвращаться нельзя. Надо бежать! Немедленно, куда глаза глядят!

Джакомо снова остановился. Страх перед неизвестностью и страх перед герцогом боролись в его душе. Гонца бросало то в жар, то в холод. А если его будут искать? Если его поймают? Что если письмо, которое он везет, настолько важно, что Борджиа пошлет своих агентов по его следу?

Юноша сделал еще несколько шагов по дороге в сторону Монтефельтро. Снова остановился. Потом все же резко свернул в сторону и быстро побежал в сторону леса. Он не обратил внимания, что лошадь, лежавшая на земле, заржала и забила ногами. Ее глаза наполнились страхом, а грива ощетинилась. Несмотря на дождь и сильный ветер, она почуяла смертельную опасность. В темноте то и дело вспыхивали зеленые искры. Они быстро приближались. Учуяв легкую добычу, из леса вышли волки.

Джакомо показалось, что он услышал вой, но раскат грома заглушил все остальные звуки. Юноша добежал до опушки. Высокий раскидистый вяз стоял в какой-нибудь сотне локтей от густого леса. Внезапно сбоку мелькнула серая тень. Следующий разряд молнии на долю секунды ярко осветил все вокруг. Два мокрых хищника, клацая огромными клыками, подбирались к гонцу. Джакомо отчаянно закричал, бросился к дереву и попытался влезть наверх. Но ветви росли слишком высоко.

Гонимый отчаянным страхом смерти, юноша лихорадочно ощупывал толстый шероховатый ствол. Наконец ему попался едва заметный выступ. Он поставил на него ногу и отчаянным броском уцепился за толстую нижнюю ветку. Сапоги скользили по мокрому стволу. Сквозь раскаты грома он услышал захлебывающееся предсмертное ржание своей лошади.

Сзади раздался рык, и мощные челюсти вцепились в плащ юноши. Он забил ногами, стараясь стащить тесные высокие сапоги. Ему удалось чуть-чуть вытащить одну ногу, и в ту же секунду волчьи зубы сомкнулись на пустом голенище, сдернув сапог вниз. Джакомо уперся ногой и словно кошка влез наверх. Почти минуту он лежал в оцепенении на гладкой ветке, переводя дух. Внизу бесновались четверо голодных зверей, один из них свирепо грыз кожаный сапог. Они скалились и рычали.