Западня - Китти Сьюэлл Страница 16

— Давайте я вам найду несколько крепких пластиковых мешков, — услужливо предложил прораб и скрылся в своем офисе. Несколько человек в оранжевых комбинезонах тихо бродили вокруг в ожидании. — Вот, — прораб протянул какую-то скомканную желтую резину, — вам могут понадобиться перчатки.

— Что на самом деле случилось? — спросил Давид смуглого подростка, который следовал за ним по пятам. Паренек держал оранжевый пластиковый мешок, чтобы Давид складывал туда найденные части тела погибшего.

— Он накачивал шину у грузовика вон там, — объяснил мальчик, указывая на массивную машину с огромными колесами в два с половиной метра высотой, — и шина разорвалась, буквально взорвалась. — Мальчик развел руки и, брызгая слюной, продемонстрировал, как прозвучал взрыв.

— Нет, — вмешался мужчина постарше, — ты все перепутал, малец. Он пытался паяльником нагреть гайку, чтобы она стала свободнее. Так что шина лопнула из-за температуры.

Тело человека разорвало взрывом. Куски плоти, кости и клоки волос разнесло метров на сорок. Все вокруг было усыпано клочьями черной покрышки, как после извержения расплавленной лавы. Более крупные части тела лежали поодаль, мокрыми багровыми пятнами выделяясь на черной земле двора, на котором кое-где стояла лоснящаяся от смазки техника. Пустая часть черепа валялась в пыли, как черепок античного сосуда. Давид поднял ее и бегло осмотрел. Эта выпуклая кость вмещала мозг человека его возраста. Всего час назад он думал, чувствовал, ожидал конца смены, чтобы пойти домой, к жене и детям. Давид опустил этот осколок в пакет, с готовностью протянутый подростком. Давиду стало нехорошо от жары, его мутило от запаха. Перчатки были измазаны кровью. Он сильно вспотел: капли пота текли со лба, заливая глаза.

Подросток же не выказывал ни страха, ни дурноты. Он восхищенно рассматривал различные органы и куски плоти, лежащие в пакете. Он положил наполненный мешок на землю и побежал за следующим.

Мужчины, которых отрядили помогать Давиду, держались поодаль, ковыряя пыльную землю носками подбитых железом ботинок. Даже для таких закаленных людей было слишком прикасаться к внутренностям своего погибшего коллеги. Водитель, приехавший вместе с Давидом, тоже не горел желанием. Он должен был принимать участие в работе, но возился в машине с таким видом, будто она нуждается в ремонте.

Прораб позвонил жене погибшего и теперь вышел и сообщил Давиду, что она уже в больнице, ждет, когда привезут тело мужа для опознания. Прораб пожал плечами и растопырил грязные пальцы, показывая свою беспомощность.

— Быстрее у вас не получится?

— Если нужно быстрее, можете мне помочь… — недовольно пробурчал Давид.

Мужчина только покачал головой, и на его обветренном лице вдруг отразился ужас. Он глянул на своих работников и, осознав, вероятно, что теряет лицо, повернулся к Давиду:

— Я буду заниматься своим делом, а вы занимайтесь своим. Тогда мы не будем наступать друг другу на ноги.

Он подмигнул работникам и робко засмеялся, но рабочие ничего не ответили и продолжали ковырять ногами пыль. Засмеялся только парнишка. Он полез в мешок и достал часть стопы голой рукой.

— Вот, — произнес он, протягивая ее начальнику, — ему вы ноги не оттопчете. Смотрите.

Прораб побледнел от ужаса и попятился назад, неуклюже семеня по гравию. Не проронив ни слова, он развернулся и быстро скрылся в своем вагончике. Теперь уже несколько человек начали ухмыляться и хихикать. Унижение начальника разрядило обстановку и сняло стресс после трагедии. Мальчик посмотрел на Давида, очень довольный собой. Давид кивнул и улыбнулся в ответ. Интересно, не рано ли ему работать на лесопилке? Вероятно, теперь мальчишку уволят за дерзость.

Они повезли ужасный груз в город. Водитель «скорой помощи», коренастый выходец из Восточной Европы, сбивчиво рассказывал об ужасах своей работы, периодически замолкая и выдувая пузыри из жевательной резинки. Давид, не слушая, смотрел на густой лес по обе стороны дороги. В этом лесу, тянувшемся на сотни миль, человек мог легко заблудиться…

— …Она была в водосточной трубе под мостом — ну знаете, тот, что на шестнадцатой миле. Ее тело застряло в трубе, и вода начала затапливать дорогу, иначе бы ее никогда не нашли. — Водитель многозначительно замолчал и посмотрел на Давида в ожидании реакции. — Убийца все еще не пойман. Он, возможно, по-прежнему в городе, под самым нашим носом. Полицейские не могут найти ни одного человека, у кого был бы мотив. Я имею в виду, что хотя у мужа и была другая женщина, но они мирно разошлись и все такое. Ни у кого не было причин убивать бедную девчонку.

— Ужасно, — рассеянно прокомментировал Давид, вспоминая Бристоль. Какое счастье, что от его некомпетентности никто не умер. Надо предупредить Хогга, что он категорически отказывается оперировать детей. Он до боли закусил губу, потом повернулся к водителю и спросил безо всякого интереса: — Как давно вы уже здесь?

— А… Ну… — Мужчина прищурил глаза-пуговки и потер небритый подбородок, вспоминая. — Где-то с восемьдесят четвертого. Моя старуха…

Давид кивнул. В уме он пытался сложить вместе части тела погибшего. Как он это будет делать? Выложит на столе в больничном подвале, так называемом отделе патологии. Сложит его как части гигантской головоломки. Вдруг он резко выпрямился, вспомнив, что жена погибшего ожидает, чтобы опознать тело. Сообщение плохих новостей родственникам — еще одна врачебная обязанность. Он не был уверен, что справится с ней. К тому же прораб не сказал ей, в каком состоянии было тело. Необходимо как-то отговорить ее от опознания.

— …и мне пришлось обхватить грудь парня руками и тянуть, чтобы Брэннаган мог отрезать ноги. Вы бы видели, как била фонтаном кровь, даже через жгут. И мы никак не могли вытащить его из-под этого бруса. Эту проклятую штуковину так заклинило…

Когда машина «скорой помощи» подъехала к больнице, Шейла Хейли ждала его на ступеньках служебного входа.

— Я говорила этой женщине, что она не может видеть это чертово тело, но она не слушает, — сказала она Давиду, невозмутимо наблюдая, как водитель вытащил пять мешков и понес к двери в подвал.

— Я поговорю с ней, — ответил Давид, удивленный таким грубым отношением. За те несколько дней, что он знал Шейлу, он пока не смог понять, что нужно этой женщине. Она была прекрасной медсестрой с удивительной работоспособностью, но в ней была какая-то холодность, которую он почувствовал с самого первого момента их встречи. Шейла пыталась скрыть ее за кокетством и старанием быть полезной. Давид предполагал, что безжалостное отношение к некоторым больным вызвано спецификой работы, которая заставляет становиться более твердым и грубым, так как приходится сталкиваться с самым худшим. Однако Давид вообще не мог понять, зачем женщине с ее внешностью и неординарными способностями хоронить себя в такой дыре, как Лосиный Ручей. Может, как и он, она совершила что-то такое… Он попробует расспросить кого-нибудь о ней, может, Иена или Джени, когда ближе познакомится с ними. Давиду отчего-то казалось, что он никогда не сможет сблизиться с Шейлой настолько, чтобы спросить об этом напрямую.