Оперативный центр. Государственные игры - Том Клэнси Страница 16

– Черт возьми, нет же! – Херберт сердито посмотрел на коллегу. – И я не виню журналистов. Я слыхал о “днях хаоса” от друзей из Интерпола. Действительно мерзкое дело.

– Именно так, – согласился с ним Хаузен. Он посмотрел на Столла, затем обратился к Худу. – Группы боевиков со всей Германии и даже из-за рубежа устраивают сборище в Ганновере, в ста километрах отсюда. Проводят демонстрации, обмениваются своими больными идеями и литературой. Некоторые, включая группу Доринг, превратили в традицию нападения в эти дни как на символические, так и на стратегические объекты.

– По крайней мере разведка заставляет нас думать, что этим занимается группа Доринг, – вставил Ланг. – Действуют они стремительно и весьма осторожно.

– А правительство не разгоняет никого из участников “дней хаоса” из опасения, чтобы не создать образ “несчастных жертв”.

– Да, действительно, в правительстве многие опасаются именно этого, – подтвердил Хаузен. – Они боятся все возрастающей гордости у добропорядочных немцев за то, что могла осуществить нация, заведенная и мобилизованная при Гитлере. Эти чиновники хотели бы отправить радикализм в небытие законными путями, но не избавляясь при этом собственно от самих экстремистов. В частности, во время “дней хаоса”, когда столько противоречивых интересов открыто выплескиваются наружу, правительство тщательно вымеряет каждый свой шаг.

– А что вы мыслите себе сами? – поинтересовался Худ.

– Мне думается, мы должны делать и то и другое, – ответил Хаузен. – Давить их там, где они действуют в открытую, а затем с помощью законов вытравить тех, кто ползает по щелям.

– Считаете ли вы, что экспонаты понадобились Карин Доринг или кому-то там еще именно для “дней хаоса”? – спросил Херберт.

– Будучи розданы, эти вещи явились бы для тех, кто их получит, связующей нитью непосредственно с Рейхом, – сказал Хаузен, как бы размышляя вслух. – Только представьте, каким побуждающим мотивом это стало бы для любого и каждого из них.

– Побуждающим к чему? – уточнил Херберт. – К новым нападениям?

– К ним или к верности своему лидеру в течение еще одного года, – ответил Хаузен. – Для семидесяти-восьмидесяти группировок, рыскающих в поисках новых членов, лояльность – немаловажное дело.

– А может быть, ворам удастся завоевать расположение тех, кто прочитает об этом в газетах, – добавил Ланг. – Тех мужчин и женщин, которые, как уже говорил Рихард, втайне по-прежнему преклоняются перед Гитлером.

– Что известно про американскую девушку? – задал вопрос Херберт.

– Она стажировалась на съемках фильма, – ответил заместитель министра. – Последний раз ее видели внутри трейлера. Полиция считает, что ее могли захватить вместе с угнанной машиной.

Херберт посмотрел на Худа, и тот, какое-то время подумав, кивнул в ответ.

– Простите, – извинился Херберт перед присутствующими. Откатившись от стола, он прихлопнул ладонью подлокотник кресла, в который был встроен телефон. – Я хотел бы найти себе укромный уголок, чтобы сделать несколько звонков. Возможно, нам удастся кое-что добавить в общий котел разведданных.

Ланг привстал и поблагодарил его, а затем еще раз извинился. Херберт в свою очередь заверил немца, что тому извиняться не за что.

– Я потерял жену и ноги из-за террористов в Бейруте, – объяснил он. – Каждый раз, когда они высовывают свои мерзкие рожи, у меня появляется шанс покончить еще с несколькими из них. – Он бросил взгляд на замминистра. – Все эти ублюдки – моя зубная боль, герр Хаузен, и живу я для того, чтобы избавиться от этой боли.

Херберт развернул кресло-каталку и покатил между столами. После того как американец удалился, Хаузен присел и постарался собраться с мыслями. Худ наблюдал за чиновником. Лиз была права – что-то тут присутствовало еще.

– Мы ведем эту борьбу вот уже больше пятидесяти лет, – с мрачным видом заговорил Хаузен. – Можно сделать прививку от болезни или найти укрытие от непогоды, а вот как защититься от этого? Как нам бороться с людской злобой? И она все ширится и ширится, герр Худ. С каждым годом становится все больше группировок, куда приходит все больше членов. Да поможет нам Бог, если они когда-либо объединятся.

– Мой заместитель в Оперативном центре как-то заметил, что бороться с идеологией следует с помощью иной, более привлекательной идеологии. Мне хотелось бы верить, что это так. Если же нет, – Худ указал большим пальцем в сторону Херберта, выкатившегося на помост, нависавший над рекой, – то для этого существуем мы с моим начальником разведки. И мы их достанем.

– Они очень умело прячутся, – возразил Хаузен, – исключительно хорошо вооружены, и к ним совершенно невозможно внедриться, потому что они принимают в новые члены только очень молодых ребят. Нам редко становилось известно об их планах заранее.

– Только до сих пор, – заметил Мэтт.

– Что вы имеете ввиду, герр Столл? – спросил его Ланг.

– Обратили внимание на сумку, которую я оставил в машине? Хаузен с Лангом одновременно кивнули. Столл хитро улыбнулся.

– Если нам удастся объединить усилия и договориться о нашем региональном операционном центре, мы сможем выгрести из хлебницы кучу заплесневелых кусков.