Тяжесть сияния - Кирилл Григорьев Страница 15

Олег стиснул зубы.

— Хорошо, я — слабак, — сказал он после паузы. — Но Ира со мной счастлива. И я думаю, что ради нее…

— Ира с детства была влюбчивой дурочкой, — перебила его Настя. — Готова поспорить, что после твоей смерти, она быстро найдет себе очередной объект вожделений. А то, что ты пытаешься прикрыться моей сестрой, вообще приравнивает тебя к таракану. Которого я, не скрою, с удовольствием совсем скоро раздавлю.

— Да не прикрываюсь я никем! — вспылил Олег. — Мне же с тобой раньше тоже были близки! Помнишь?

— Я все помню, — ответила Настя. — И твое предательство, и Иркино. Или ты забыл, как вы меня предали?

Олег сглотнул.

— Нет, — ответил он. — Не забыл. Но это дела давно минувших дней.

— А для меня все это, словно вчера, — перебила его Настя. — Значит так. Никаких тебе прощений. Молись и готовься к смерти. И не переживай. Я приготовлю что-нибудь особенное, для тебя понятное и близкое. И никакая Ирина тебе не поможет. И даже, если вдруг случится невозможное, и тетка моя за тебя вступится, не измениться ничего. Вот и весь разговор. Доступно?

Это «доступно» оказалось последней каплей.

И у Олега вновь наступило затмение. Остатком рассудка он прекрасно понимал, что взлетел по канату над пропастью, но уже никак не мог остановиться.

— Я тебя почти ненавижу, — проникновенно произнес Олег. В это «ненавижу» он вложил всю свою душу. — Ты, оказывается, самовлюбленная тварь, которая всю жизнь прикидывалась невинной овечкой. Ты можешь делать, что хочешь, но я тебя достану. Сам, не сам, неважно. Я к тебе мертвый приду и придушу собственными руками.

— Ого! — восхитилась Настя. — Слова не мальчика, но мужа! Видишь, так ведь гораздо легче. А то начал, как трус: извини, погорячился, пьян был. Чувствовалась Иркина рука. А таким ты мне даже нравишься. Отлично, Олежек. Война, мальчик, началась. Готовься.

И Настя повесила трубку.

Олега трясло.

Ого, подумал он. Предательство она помнит! Я вокруг нее хороводы устраиваю, а она наглеет с каждой минутой. Может быть, не так уж и неправ был ее Мишка?

И сейчас же он услышал из коридора бодрый Толянов голос.

— Здорово! — вскричал компаньон с порога, но, увидев Олегово лицо, сильно озадачился. — Чего это с тобой?

Олег помассировал лоб.

— Нормально все, — с трудом ответил он. — У тебя?

— Тоже ничего. Как успехи на нашем фронте?

Олег пожал плечами.

— А как на…, — он замялся, в затруднении подбирая слово. — На твоем?

Толян уселся задом на свой девственно чистый стол.

— Рассказывай, — доверительно предложил он.

— Разве тебе это интересно? — осведомился Олег. — У тебя же полно других важных дел помимо нашей таможни.

— Да, ладно, тебе. У меня были личные проблемы.

Насколько помнил Олег, у Толяна всегда были личные проблемы. Всегда, начиная со школы, в которой они сидели за одной партой. Иногда Олег задавал себе вопрос, зачем, собственно ему нужен Толян и его нескончаемые проблемы, но не находил ответа. Просто Толян был ему близок и дорог, их связывали многочисленные воспоминания и многочисленные неприятные истории, в которые они оба по молодости лет вляпывались, но из которых, обычно, выходили с достоинством. Кроме того, в таможню его позвал Толик и обучил всему что знал сам.

Олег тогда работал в банке. Занимал неплохую по банковской иерархии должность, имел машину с водителем и сорок человек под своим началом. Трагедия случилась неожиданно и быстро. Несколько статей в прессе, заказные ролики по телевизору о плохом финансовом положении, да десяток невозвратных кредитов сделали черное дело. Солидный коммерческий банк принялся трещать по швам, как это было принято на заре перестройки. Олег одним из первых разглядел перспективу голодной безработицы. Собственно, вариантов спасения у него обнаружилось несколько: пойти торговать на рынок женским нижним бельем, присоединиться к компании охранников там же, на рынке, или заняться в союзном с разваливающимся банком пенсионном фонде нагреванием пенсионеров. В этот сложный жизненный момент и появился Толян со своим занимательным предложением.

— А чего? — говорил он. — У тебя голова светлая, подумай сам. За таможней будущее. Одна из основных фискальных структур государства будет существовать вечно. Ее не разгонят никогда и ни за что. Поработаешь, въедешь в расклады, освоишься. Деньжат заработаешь…

В то время Олег еще не был женат и поэтому довольно легко ушел к Толяну, потеряв при этом половину зарплаты. Впрочем, тогда он мог остаться вообще без нее.

Так они и начали работать вместе.

— Я не обижаюсь, — сказал Олег. — Но посуди сам, Толь, работы полно, Васька болеет, а ты ошиваешься неизвестно где. Или тебе вообще по барабану наши проблемы?

— Конечно, нет. Готов помочь, чем смогу.

Олег пожал плечами.

Так заканчивался почти всякий разговор.

— Лады, — сказал он безнадежно. — Все вроде сделали. Две машины от Жени на оформлении. Машина Губина в дороге, должна быть через три-четыре дня. Что еще?… Да, Игореха нового клиента подогнал.

— Хороший?

— Не понятно пока. Хочет первую пару машин через нас сделать. Соки, ничего интересного.

— А по деньгам?

— Тоже не очень.

— Ясно, — кивнул Толян. — Еще что?

— Да все вроде.

— А про то, что нас на работу звали, чего молчишь?

Леночка, подумал Олег. Успела уже. Вечно недовольная своей жизнью и, особенно, зарплатой. Хотя, с чего бы это? Толяна она здорово недолюбливала.

— А что об этом говорить-то? — развел Олег руками. — Я отказался. Зачем оно нам, а?

— Верно, — кивнул Толян. — Мы вольные бойцы невидимого фронта. Хотя?… Зарплата-то, какая?

— Не знаю.

Толян фыркнул.

— Блин, вот оставь тебя одного на три дня. Самое главное и не узнал.

— А мне это не надо, — твердо сказал Олег. — У нас, на работе, пока все в порядке.

— Это пока, — хмыкнул Толян и смерил его пристальным взглядом. — Как-то ты неважно выглядишь. В семейной жизни нелады?

Олег вздохнул.

Наверное, Толян, был единственным, кому он мог рассказать все.

— Закрой дверь, — попросил Олег.

И когда Толян вернулся к нему с заинтересованным лицом от уже плотно закрытой двери, сказал:

— Ты с первого раза угадал. У меня возникли очень серьезные семейные проблемы.