Убийство жестянщиков - Кен Бруен Страница 15

~ ~ ~

Кики прилетела дождливым днем. Я взял такси до аэропорта, чтобы ее встретить. Водитель тут же мне сообщил:

— На Параолимпийских играх несколько проб на допинг оказались положительными.

Нельзя ни в коем случае поощрять таксистов. Даже самый нейтральный звук обычно понимается ими как: «Вы так увлекательны, пожалуйста, сообщите мне ваше мнение решительно обо всем и не давайте мне вставить ни одного слова».

Но он уже завелся:

— Возьмите обычные Олимпийские игры, там мы готовы, что нас станут надувать. Но инвалиды и все такие прочие, от них-то мы ждем честности, верно?

Дальше мы начнем разбираться, кто в этом виноват.

Он спросил:

— Знаете, кого я виню?

— Понятия не имею.

— Ваших арабов.

— Да что вы.

— Они подмешивают в воду лекарства.

Когда мы приехали в Карнмор, я спросил:

— Вы можете подождать?

— Разумеется. Хотите, я зайду с вами в здание вокзала, выпьем чаю?

— Нет.

Когда Кики появилась, сердце у меня слегка ёкнуло. Не как при появлении возлюбленной, скорее, как при виде дальней родственницы. Она выглядела потрясающе. Синий пиджак, бледно-голубые джинсы. Я сказал:

— Ты выглядишь потрясающе.

Она меня обняла, крепко поцеловала и сказала:

— Джек, ты покраснел.

— Это от смущения.

Я взял ее чемоданы. Порадовался, что они маленькие. Значит, не собирается оставаться надолго. Залезая в такси, сказал:

— Только не упоминай про спорт.

Когда мы тронулись, таксист завел свое:

— Некоторые пробы на допинг оказались положительными….

В Хидден Вэлли, когда я нес чемоданы Кики, мимо прошел сосед. Он подмигнул и сказал:

— Ах вы, шалунишка.

Англичанин бы сказал: «Ах вы, негодник», но оттенок был бы совсем другим.

Ей понравился дом. Я налил выпить и сказал:

— Slainte.

— Ой, как мне нравится это слово. И ты мне нравишься. Что случилось с твоим носом, с зубами?

— Недоразумение.

— У тебя неприятности, Джек?

— Разумеется, нет.

Мы отправились в постель. Жаль, но не могу похвастать, что доставил ей большое удовольствие. Ничего подобного. Она спросила:

— В чем дело, Джек?

— Ни в чем. Просто я от тебя отвык.

— Может быть, это алкоголь и кокаин обокрали тебя?

— Нет… Потерпи несколько дней, и все будет в ажуре.

Никто из нас в это не поверил.

Вечером я сказал:

— Пойдем, познакомлю тебя с друзьями.

Мы отправились в паб «У Нестора». Охранник нас проигнорировал. Джефф работал за стойкой. Я сказал:

— Джефф, это Кики, подруга из Лондона.

Кики бросила на меня быстрый взгляд. Джефф громко позвал Кэти и спросил:

— Могу я вам что-нибудь предложить, чтобы сказать: добро пожаловать в Ирландию?

— Маленькую кружку «Гиннеса».

— Мне пинту, Джефф.

Появилась сгоравшая от любопытства Кэти. Ее беременность была уже очень заметна, поэтому у них с Кики сразу завязался чисто женский разговор. Мы сидели на стульях, а Кэти стояла за стойкой с Джеффом. Кэти вдруг спросила:

— Слушай, Джек, почему ты прятал такую замечательную женщину?

Кики взглянула на меня, потом повернулась к Кэти:

— Разве Джек вам ничего не говорил?

— Нет, ничего.

— Я жена Джека.

Даже охранник спросил:

— Что?

Первым оправился Джефф, отошел на минуту и вернулся с бутылкой шампанского. Кэти все никак не могла прийти в себя.

Кики сказала:

— Я ухожу.

Я вышел за ней на улицу и заметил:

— Но они собираются это отметить.

— Мне нужны ключи, Джек.

Я отдал ей запасные ключи, которые собирался передать позже. Она спросила:

— Как мне сказать, куда ехать?

Я объяснил ей, и она остановила такси. Я даже понадеялся, что это был тот ушибленный Олимпийскими играми парень. И она уехала.

В баре все стояли и ждали. Я сказал:

— Лучше снова положи шампанское на лед.

Охранник внес свою лепту:

— Первая ссора.

А Кэти добавила:

— Сильно сомневаюсь.

Я заказал большую порцию виски и сел на свой любимый жесткий стул. Кэти принесла выпивку и спросила:

— Можно мне присесть?

— Конечно.

Я закурил сигарету, поболтал виски в стакане. Кэти спросила:

— Виски сейчас — удачная мысль?

— А брак?

— Господи, Джек, как вышло, что ты ничего не сказал?

— Не знаю. Мне как-то казалось, что это все лондонские дела. Ты понимаешь, вернулся домой, снял конуру, все оставил за спиной.

— Господи, но… Я что хочу сказать… Ты ее любил, или как?

— Я там слегка помешался.

— Удивил.

— Ну да, я решил, что тогда я успокоюсь. Она написала докторскую по метафизике.

— Что ты этим хочешь сказать? Я даже произнести это слово толком не могу.

— Это изучение бытия.

— Что ж, теперь все понятно.

— Я полагал, она сможет заглянуть в мою душу, помочь мне исправиться.

Кэти встала и сказала:

— Ребенок брыкается, мне надо лечь. Тебе надо перестать нюхать кокаин, ты это знаешь?

— Разумеется.

Немного погодя вошел мужчина, заметил меня и подошел. Вроде знакомый, но точнее я не мог определить. Он сказал:

— Джек.

— Да?

— Я Брендон Флод.

— Ну, конечно. Я недавно женился. Это сбило меня с толку. Выпить хотите?

— Минеральной, пожалуйста.

Я заказал ему воду. По крайней мере, он не попросил соломинку. Он сильно состарился. Одет был в старую куртку с кожаными заплатами. Он расстегнул ее, и я увидел тяжелый серебряный крест. Я сказал:

— Родной брат моей зажигалки.

Он покачал головой и заметил:

— Не стоит на эту тему шутить.

— Простите.