Исполнение мольбы - Вера Авалиани Страница 14

Явно это значит, что уходить Соне с ним ни в коем случае нельзя. И он просто заорал это в ухо Софье. И ей передалось его испуганное состояние:

– Я вообще никуда не еду, – девушка вцепилась в ручку чемодана с другой стороны от руки Павла. – Я жду своего парня.

Ей странно было думать о Ринате, как о бой-френде. Отношение ее к нему до вчерашнего дня все же было братским или дружеским, не более. Пока поцелуй не разубедил ее в том, что она не была влюблена в него тайно даже от себя самой.

Павел, услышав про парня, решил, что надо действовать быстро и решительно. – Но разве я не лучше него? И намерения у меня более чем серьезные. Мне нужно жениться уже сегодня – так сложилось, и я выбрал тебя с первого взгляда. Давай быстрее, в машине поговорим, видишь, автобусу мой джип мешает.

И эта тактика сработала. Софья бегом кинулась к джипу, открыв дверцу и для чемодана, чтобы Павел быстрее закинул его в салон.

В салоне роскошной машины приятно пахло ванилью от освежителя с запахом розы, прикрепленного к зеркалу.

Соня осмотрелась внимательно. Она словно примерила на себя обещанную ей незнакомцем жизнь.

Внутренний голос панически вопил: – Что ты делаешь?! А Софья мысленно ему отвечала, что «успех» – он от слова «успеть». Она ведь и Ринату вчера не сказала «да», да и он пропал надолго – может, передумал звать ее с собой и сбежал? Куда ей тогда податься?

Павел решил брать быка за рога.

– Если ты не хочешь за меня замуж, то могу отвезти тебя домой – не бойся меня. – Да, рядом с неопытной красавицей сидел прожженный сердцеед с внешностью киногероя. И вопли своего внутреннего «я» Софья просто проигнорировала. И решила тоже быть честной. Собственно, другому ее никто и не учил.

– А у меня дома нет. Я – детдомовская. Меня выпустили… на улицу. Квартиру родительскую уже продала тетя. Вот определюсь, устроюсь учиться или на работу, может, общежитие дадут. А пока я живу нигде и на автобусе бы поехала в никуда…

Глаза ее были какими-то отстраненными в этот момент, будто смотрели на что-то очень синее, с фиалковым оттенком. Странного цвета довольно светлые волосы казались отлитыми из струй чистой проточной воды или из дождя.

Павел явно обрадовался – девица – то живет вообще без присмотра! и при этом так хороша, что никто не заподозрит его в других мотивах женитьбы, кроме пламенной любви и жгучей страсти.

И если убить эту сиротку придется, чтобы она не выболтала его секрет, так и тогда никто не хватится!

Но вдруг она уже натаскалась по улице? Впрочем, половой контакт с ней все равно ему не грозит, увы.

И давно ты… бомжуешь? осторожно спросил он.

Софья что-то прикинула в уме, взглянула часы в машине.

– Да уже больше часа.

Павел, решившись, цинично осмотрев красавицу еще раз:

– Ты-то мне и нужна…Я на тебе, правда, женюсь, я не шутил. Прямо на сердце легла. Дай-ка мне твой паспорт посмотреть.

Она безропотно открывает сумочку и отдает ему паспорт, только для того, что б он ее не боялся:

– Вот паспорт. Не думая, что я какой-то бомж.

Павел облегченно вздохнул и отдал паспорт девушке. – А ты здорова, ну, по – женски?

Софья невольно разозлилась из-за его тона барышника, выбирающего лошадь.

– Думаете, раз детдомовка, то проститутка? А вообще девушка еще. В физиологическом смысле. Хотите, к врачу заедем – на спор!

Павел опешил.

– Ты какая-то… принцесса сказочная. Таких не бывает! Что б с такой фигурой, да в детдоме… Может, у вас там одни женщины работают?

Софья наивно не была, а уж читала-то все и про все, даже «Камасутру» с ее возбуждающими картинками соитий. Для нее не было секретом, как мужчины в фильмах и романах добиваются девичьего тела.

– Не надейтесь меня разозлить и попросить вас проверить, девушка ли я. Этот номер не пройдет. Я своей жизнью поклялась, что только в брачную ночь и только с любимым лишусь плевы.

Павел засмеялся, снимая напряжение: – А с любящим как – никак и не за что? А у меня есть шансы стать твоим любимым? Дай – ка, я тебя поцелую, что б ты знала, что тебя ждет.

И, не дожидаясь ответа, раздвинул ее губы языком, пососал нижнюю – особенно аппетитную, и потом захватил в плен обе и словно их выпить хотел до дна. У него заболел низ живота. Крошечный остаток его былого пениса даже дернулся, вызвав боль и отрезвив. А вот Софья просто растаяла от прикосновения его губ. Почувствовала она и то, как резко он отстранился от нее, и как все тело ее стало будто ватным, глаза застлали слезы.

Ангел Софьи не сдавался, нашептывая ей:

– Нет у тебя с ним шансов на счастье!!!

Но глаза, обращенные на красавца, да еще передвигающегося на белом джипе, влажно поблескивают. Она самой себе призналась, что готова отдаться этому великолепному мужчине прямо здесь и сейчас, ее принципы не выдержали даже одного поцелуя с опытным плейбоем.

Ген Золушки, а так же ген Спящей Красавицы вводится, видимо, во всех девочек, даже в тех, кому он не пригодится. Потому что и в убогом теле может жить мечта о мачо или хотя бы о ком-то, кто даст ей почувствовать оргазм.

Хотя бы чтоб продолжать жить, участвуя в том стечении событий, где им отведена роль матери ли одиночки, которая родит известного политика или бедной художницы, чья картина после смерти станет открытием нового направления живописи.

Соблазн же Софьи был столь велик, что вот именно сбил Сонечку с пути истинного. Чем и страшны соблазны – они отвращают от судьбы, в кювет они ведут всех решившихся на грех прелюбодеяния. Но как раз этот грех теперь и не входил в планы Павла. И красавица не должна заподозрить что-то не то.

А Софья решила, что сама судьба решила ее подхватить на руки и унести в блаженство.

Как часто мы все вляпываемся в настоящие беды, пытаясь избежать меньшей неприятности: попадаем под машину, решив обойти лужу на дороге, хотим замуж за богатого и красивого, игнорируя прочие его качества.

Ангелам было видно на картине судеб этих двух людей, что если б Павел не влип в эту историю с женой мафиози, из-за которой лишился своего мужского достоинства, то встреча эта положила бы для Софьи начало довольно скоротечного романтического приключения. Оно длилось бы лишь до тех пор, пока она поддерживала бы самолюбование Павла своим искренним восторгом, и закончилось бы тогда, когда мимо прошла бы другая красавица. И череды тех жутких событий, и садизма Павла – физического и морального, Софья бы избежала…

Но все было, как было. Страх Павла перед шефом, и тот факт, что он – кастрат – одинаково не были заметны в благоухающей тесноте объятий, в отличие от чудесного цвета глаз, которые были травянисто зелеными, «как пучина морская».

Гормоны мгновенно сработали, химическая реакция, которая должна была произойти – произошла.