Ударивший Бога - Денис Захаров Страница 14

– Хотите доверить нам свой секрет? – уточнил Саша, бросая взгляд на руки Бутадеуса. Холеные пальцы не были старыми. На одном он увидел массивный перстень с черным камнем.

– Люди не умеют хранить секреты, – мягко сказал Бутадеус, – их смущает даже мысль, что тайну, которую знают только они, нельзя рассказать другим. Это ужасное чувство, которое постоянно гложет. Не все могут с ним справиться. Ваш друг сорвался – итог известен! Как бы и вы не упали вниз…

Лена незаметно взяла Сашину руку и крепко ее сжала.

– Давайте заключим сделку, – вдруг предложила девушка.

Старичок громко рассмеялся.

– Подумать только, люди уже предлагают мне сделки! – сказал он, сотрясаясь от смеха. – Что же вы хотите?

Окончательно осмелев, Лена выдвинула условия:

– Вы отвечаете на наши вопросы, избавляя тем самым от бесконечных поисков правды, а мы забываем об этой истории и никому ничего не говорим.

Бутадеус повернулся к ребятам, чтобы еще раз посмотреть на современную молодежь.

– Даже если вы кому-то и расскажете, вам не поверят, – сказал он спокойно, – в лучшем случае сойдете за сумасшедших. Даже те фотографии, которые вы нашли, ни о чем никому не скажут.

Заинтригованные загадкой личности Бутадеуса, ребята сгорали от нетерпения узнать тайну, о которой заикнулся этот старик. Оба чувствовали, что здесь есть что-то особенное, связанное с самоубийствами и частыми появлениями судьи на месте происшествий. Любопытство – великая вещь. Оно не дает покоя, заставляя человека собираться в дорогу, переплывать океаны и моря. Любопытство толкает людей к открытию новых горизонтов, и это стремление узнать что-то очень важное затмевает все остальные желания. Но сейчас ребята стояли перед сложным выбором – знать тайну и молчать или задавать себе вопросы, ответы на которые они могут искать всю оставшуюся жизнь. Слишком много путаницы во всей этой истории, да и теперь получалось, что самоубийство Шварца произошло в результате поиска правды. Ветрова заботило еще и то, что он скажет Маслову. Как быть с третьим участником расследования? Ведь лейтенант ни в жизнь не поверит рассказам о том, что они отказываются продолжать это дело.

– Сколько времени есть у нас на раздумье? – неожиданно спросил Саша.

Бутадеус отвлекся от рассматривания ночных улиц из окна автомобиля.

– Время? Что вы знаете о времени? Для одних – эпоха, для Бога – мгновение. Вообще-то я не даю времени на размышление. Время слишком ценно, чтобы тратить его попусту. Но в этом городе у меня еще есть дела, так что завтра в девять вечера я буду готов принять ваш ответ.

– Где встречаемся?

Бутадеус оценивающе посмотрел на Сашу, измеряя степень его смелости.

– Там же, где все и началось!

– На крыше? – уточнил Ветров.

– Да!

– Хорошо, мы придем, – ответил парень. Бутадеус дал знак водителю, и машина остановилась.

– А теперь фотографии! – серьезным тоном попросил Бутадеус.

Лена медленно достала из сумочки альбом и протянула его старику.

– Благодарю вас, – сказал он учтиво, – я знал, что вы умная девушка.

Лена стала нащупывать ручку и, когда нашла, резко потянула вниз. Что-то щелкнуло, и дверца приоткрылась. С улицы потянуло ночной прохладой, дышать стало легче. Лена быстро выскочила из автомобиля, а следом за ней вышел Саша. Он захлопнул дверцу, не прощаясь со своим странным попутчиком. Машина Бутадеуса медленно тронулась и, набрав скорость, скрылась за поворотом.

– А кошка? – вдруг вспомнила девушка. – У него в машине осталась моя кошка!

Она уже хотела бежать за машиной, но Саша крепко схватил ее за руку.

– Видимо, ему она нужней.

Лена не стала спорить. Она вдруг поняла серьезность ситуации, в которой они оказались. Человек, которого им так хотелось увидеть, вдруг пришел к ним сам. Да еще этот странный договор – жизнь в обмен на тайну; такое соглашение им еще никогда не предлагали.

* * *

Он мыслил по-русски, но вслух говорил по-итальянски. Виктору не нравился его тонкий женский голос и мертвенно-бледная кожа, больше похожая на фарфор. «Хорошо, что имя оставили, – думал он, – Виктория еще не так плохо».

После пробуждения Виктор довольно быстро пошел на поправку. Теплый воздух солнечной Италии, аромат цитрусовых, здоровая монастырская еда поставили его на ноги за несколько дней.

Обвыкаться в женском теле оказалось не так просто. Непривычная физиология ощущалась каждой клеткой. Она посылала сигнал мужскому сознанию, организм выполнял работу, но душа противилась. Чтобы как-то отвлечься от новых ощущений, Виктор стал выяснять подробности о том месте, где ему пришлось оказаться.

Монастырь Святого Бенедикта был расположен в старой части Рима, вдали от широких улиц и площадей. Аскетичный образ жизни, скрытый от глаз многочисленных туристов, помог сохранить в монастыре дух строгой нравственности и набожности. В этом была большая заслуга настоятельницы матушки Франчески, которая уже двадцать лет занимала ответственный пост. Ее величественная фигура наводила легкий трепет на всех обитателей монастыря. Настоятельницу слушались беспрекословно, выполняя любую просьбу или послушание. Франческу очень уважали в Ватикане за преданное служение католицизму. Именно поэтому в монастырь стекались лучшие кадры Италии.

Сестры восприняли выздоровление монахини Кизито с большой радостью. Периодически кто-то навещал ее в той самой комнате с видом на площадь, предлагая свою помощь и дружескую поддержку. Другие же с радостью встречали Викторию на улице, приветливо улыбались и справлялись о самочувствии. Сестры ласково гладили ее руки и обращались, как со старой знакомой. Поначалу Виктор шарахался от такого обхождения, но через некоторое время стал привыкать к ласке.

В монастыре был строгий распорядок: каждый день был похож на предыдущий. После утренней молитвы и трапезы Виктор вместе с другими женщинами отправлялся на работу: убирать храм, собирать овощи на небольшом огороде или помогать на кухне. После обеда многие монахини занимались рукоделием, а ближе к вечеру начиналась месса. Виктор не знал, откуда всплывают слова молитвы, но губы шевелились сами по себе. Ему казалось, что все это он уже когда-то знал и слышал.

Иногда он поднимал голову и внимательно рассматривал фрески собора, изображающие Христа, ангелов и сцены из Библии. В одной из сцен Виктор обнаружил знакомые лица. Образы двенадцати старцев напомнили ему происшедшее с ним в судилище. День ото дня Виктор все больше узнавал о судьбе того тела, в котором он находился.

Виктории Кизито было тридцать пять лет. Ее родители погибли в автомобильной катастрофе, когда девочке едва исполнилось пятнадцать. Именно в этом возрасте она попала в монастырь Святого Бенедикта, где и провела всю дальнейшую жизнь.

У Виктории была особая работа. В ее ведении находился небольшой приют для душевнобольных, который расположился в одном из корпусов монастыря. В нем находилось десять пациентов, свихнувшихся на религиозной почве. Все они были спокойными и не представляли видимой опасности. Однако никто не знал, что же творилось в их головах на самом деле. Вскоре весь монастырь понял, что идея приюта себя не оправдала! Один из пациентов сильно ударил Викторию по голове. В результате травмы монахиня впала в длительную кому. Сестра Франческа приняла решение отказаться от приюта, пока сумасшедшие не навредили еще кому-нибудь. Она написала письмо в Ватикан, и ее просьбу удовлетворили. Отныне в монастыре Святого Бенедикта больше не было ни одного безумца. С тех пор жизнь стала еще более спокойной и размеренной. Однако монастырь временно лишился своей любимой монахини. Всю весну Кизито пролежала в кровати, не приходя в сознание, и только в середине лета она неожиданно очнулась. И это больше походило на чудо, дарованное небом.