Убийца с медальоном святого Христофора - Элейн Фергюсон Страница 14

Отец замялся.

— У нее руки связаны за спиной. Клейкой лентой.

Камерин охнула, живо представив себе эту картину.

— Ничего себе…

— Вот именно, Камми. С этого момента каждый наш шаг имеет значение для следствия. Исключительно важно обойтись без ошибок. Вскрытия не избежать. Будет нелегко, но я рад, что ты со мной. У тебя прекрасная интуиция.

Патрик глянул на часы.

— Меня уведомили полчаса назад. Джекобс наверняка издергался. Ничего, подождет: по закону тело принадлежит мне. Поставлю шерифу пиво, когда закончим.

— Пиво? — удивилась Камерин. — В такую рань?

— Возиться долго придется. В Дюранго попадем не раньше трех пополудни.

— Кроули с шерифом? — нерешительно поинтересовалась Камерин.

— Не знаю, — голос отца мгновенно похолодел. — Не спрашивал.

Патрик резко свернул направо, на узкую грунтовую дорогу — как бы они здесь не застряли! Совсем недавно Камерин жаловалась на дороги в Сильвертоне, хотя их регулярно засыпали, чтобы они оставались ровными и накатанными. По сравнению с Сильвертоном, Смит-форк — практически бездорожье. Машина тряслась по ухабам, Камерин бросало из стороны в сторону так, что зубы клацали — ковбой на необъезженном мустанге, да и только. Если «универсал» не осилит дорогу, то придется идти пешком, терять время… А как нести тело к машине?

Волноваться не стоило: впереди показался внедорожник шерифа, сверкавший красно-синими мигалками. Возле заплаканной женщины с наброшенным на плечи одеялом стоял Джастин, торопливо записывая что-то в блокноте.

Заглушив мотор, отец вытащил из багажника чемоданчик. Камерин схватила лежавший на заднем сиденье черный рюкзак. Хлопнули дверцы машины — звук эхом отразился от ближайшего склона, словно выстрелы прозвучали.

Желтая лента, привязанная к стволам деревьев, ограничивала неровный квадрат футов в четыреста шириной. Он захватывал противоположный берег ручья. В центре квадрата, странно изогнувшись, стоял Джон Джекобс. Наклонив корпус вперед, он прижал руки к лицу и растопырил локти в стороны. Камерин сообразила, что шериф держит в руках фотоаппарат, вот только что он снимает? Не видно ничего, кроме заросшей пыреем полянки, — должно быть, Джекобс стоит прямо над телом.

— Джон, мы приехали! — крикнул отец, махнув рукой.

Шериф Джекобс на секунду оторвался от видоискателя, кивнул и снова защелкал камерой.

К месту убийства пришлось пробираться по грязи.

Две женщины, судя по одежде, любительницы горного туризма, понуро стояли в сторонке, дожидаясь, пока Кроули закончит опрос их спутницы. Они уставились на Камерин в молчаливом недоумении.

Завернутая в одеяло женщина говорила сквозь слезы:

— … тут она лежит! Я на нее чуть не наступила… вдруг вижу — нога. Сначала подумала, что манекен. Потом поняла, что человек, и мы сразу позвонили в «911» — слава богу, мобильник с собой оказался! Софи упала в обморок, но Аманда ее подхватила. По телевизору-то все мертвецов видели, а когда на самом деле… Она… лежит тут в грязи, лицом вниз. Как можно такое сотворить с человеком? Ужас, кошмар какой-то…

Женщина высморкалась. Кроули неуклюже потрепал ее по плечу. Камерин старательно делала вид, что не замечает пристального взгляда помощника шерифа. После встречи в ресторане она чувствовала себя неловко: Джастин вел себя странно. Чего ему надо? Камерин снедало любопытство, однако Кроули об этом знать необязательно.

До шерифа Джекобса оставалось шагов десять, когда Джастин окликнул Патрика.

— Да? — резко обернувшись, спросил отец.

Дул ветер, и челка Джастина падала на лоб спутанными прядями.

— Может быть, не стоит? — Кроули мотнул головой в сторону Камерин.

— Прошу прощения, я на работе! — ответила Камерин, разозленная его снисходительным тоном. — Я помощник коронера, или вы запамятовали?

Кроули не сводил взгляда с Патрика.

— Мы имеем дело с насильственной смертью. Мне кажется, девочке не стоит смотреть на такие ужасы.

— Девочке?! — Камерин взорвалась от негодования. — Вы это серьезно?

Патрик сверкнул глазами.

— Господин помощник шерифа, мои действия по отношению к членам моей семьи вас нисколько не касаются, хотя вы, похоже, придерживаетесь другого мнения. Моя дочь находится здесь в качестве официального должностного лица. Извините, но нам пора приступить к работе. Советую и вам заняться тем же. Пойдем, Камми.

Джастин засунул руки в карманы.

— Понятно. Мне надо поговорить с Камерин, всего одну…

— Я все сказал! — отрезал отец.

Он рывком приподнял желтую ленту, пропуская дочь вперед, и последовал за ней, оставив Джастина по другую сторону ограждения. Камерин предпочитала, чтобы Джастин там и дожидался. Убийство и Джастин Кроули одновременно — это уж слишком, так что пусть желтая лента их разделяет.

— Не подходи к телу, пока я не разрешу, — предупредил отец. — С этого момента важен каждый шаг.

Камерин промолчала. Сердце гулко колотилось в груди — хорошо, что отец не слышит. Она крепко стиснула внезапно задрожавшие руки — цель достигнута! В десяти шагах, среди травы, лежит жертва убийства, а Камерин принимает участие в расследовании, помогая докопаться до истины. Какое опьяняющее и в то же время жуткое ощущение!

Мясные мухи, эти крохотные стервятники, жужжали в траве; над головой чирикали птички, собираясь пообедать мушками, которые позавтракали девушкой. Камерин собралась с духом, напомнив себе, что помогает найти убийцу и воздать ему по заслугам.

А вот и труп…

Первое, что бросилось в глаза, — кроссовки: обычные «найки», которые носила сама Камерин и все ее друзья. Ноги девушки казались странно вывернутыми, будто у танцующей на пуантах балерины. Клейкая лента стягивала заведенные за спину руки с мраморно-белыми пальцами, скрюченными как когти. Длинные каштановые волосы, безупречно уложенные, точно их расчесали после смерти, спускались ниже лопаток. Лица не видно. Джинсы, футболка, браслет на запястье, — судя по всему, девушке лет восемнадцать-двадцать. Почти ровесница — и уже мертвая. Камерин похолодела и уставилась на траву под ногами.

— Я вас заждался, — заявил шериф Джекобс вместо приветствия. — Тело не трогал, даже карманы не проверял. Действовать будем строго по инструкции!

— Давай-ка сделаем несколько снимков, прежде чем займемся телом. Камми?

Камерин подняла голову.

— Начни с цветных.

— Ах да, конечно.

Камерин автоматически вытащила из рюкзака «кэнон», навела камеру на кроссовки и, как робот, принялась щелкать кадр за кадром. Эмоции захлестывали ее: ужас, любопытство, страх и — сильнее всего — ярость.

Злоба желчью подступала к горлу. Ни один человек не заслуживал-такой смерти: связали, как курицу, и бросили в горах. Щелк, щелк, щелк — Камерин ожесточенно нажимала на кнопку затвора.