Красный кардинал - Влада Ольховская Страница 14

— Мы можем подъехать в отделение и осмотреть вещи из ее сумки, тут недалеко.

— Да, так, может, и будет лучше.

Пока они ехали, Александра внимательно изучала опись содержимого сумки. Яну это было не нужно, он и так все помнил. Позже, намного позже, когда расследование будет завершено, эти знания испарятся сами собой. Но пока они нужны, они будут в его памяти во всех деталях.

Приехав в отделение, они сразу получили новую порцию настороженных и любопытных взглядов. Ян обычно не думал о том, как сильно они с сестрой похожи — зачем на этом сосредотачиваться? Но среди других людей он ощущал это особенно остро. Ситуацию не спасало даже то, что его лето, проведенное без отдыха, оставило бледным, а кожа Александры еще не рассталась с австралийским загаром. Разница в прическе, оттенок волос — все это мелочи, которые теряются на фоне одинаковых черт лица и редкого оттенка глаз.

Александра будто ничего не замечала — ни взглядов, ни шепота за спиной. Ян решил подыграть ей и тоже игнорировать тему. Они прошли в его кабинет, туда же скоро доставили вещи погибшей.

Сумка у нее была вместительной, и Юлия Курченко этим пользовалась. Она таскала с собой немало мелочей, которые указывали на интересы хозяйки, а потом в один миг стали ненужными.

Убийца не позарился на ее имущество: кошелек и мобильный телефон средней цены остались на месте. Телефон уже разрядился — слишком часто на него звонили, и большинство звонков поступило от матери пропавшей девочки еще утром. В кошельке лежали наличные, около четырех тысяч рублей, и две банковские карты. Одну, по словам Нефедовых, няньке выдали они, там лежали деньги, предназначавшиеся для ухода за Тоней. Юлия Степановна могла свободно покупать ей еду, игрушки и развивающие книжки, но потом обязана была предоставлять родителям отчет о потраченном.

Вторая карточка оказалась кредитной, и она была куда любопытней. По этой карте Юлия Степановна могла тратить любые суммы, и ей даже не приходилось платить процент, если она пополняла карточку до конца месяца. Это был не типичный выбор для пенсионерки, и Яну было любопытно узнать, как она такой карточкой пользовалась. Пока он лишь выяснил, что сейчас на счету пусто — ни задолженности, ни положительного баланса. Но банк упрямился, отказываясь предоставлять детализацию по платежам. Вряд ли их так уж волновала тайна личной жизни Юлии Курченко, скорее, они не хотели создавать неприятный прецедент, при котором другие клиенты увидели бы, с какой легкостью полиция получает информацию о них.

Кроме того, в сумке валялись две связки ключей — причем разных. На ключах были подвешены брелоки, никак не подсказывающие, что они открывают. По виду и набору можно было предположить, что это ключи от квартиры — а точнее, от разных квартир. Однако ни одни из них не открывали квартиру Нефедовых. Кристина Нефедова пояснила, что не давала няньке ключи, когда сама оставалась дома. Получается, две связки принадлежали Юлии Степановне, но пока не удалось установить, что они открывают.

Нашли в сумке и книгу. Можно было предположить, что, гуляя с маленькой девочкой, степенная нянюшка будет читать дамский роман или иронический детектив — не столько ради детектива, сколько ради упомянутого там рецепта борща. Но нет, Юлия Степановна читала «Психологию влияния» Роберта Чалдини. Если бы Яну пришлось угадывать ее литературные предпочтения, он бы точно проиграл. Она была великолепно образована и продолжила внимательно отбирать книги даже после выхода на пенсию. Такой человек, как она, никогда не стал бы обниматься с незнакомцем на парковой дорожке!

Остальные предметы в сумке показались Яну типичными женскими мелочами — крем для рук, салфетки, губная помада. Из странностей осталась только одна…

— У нее в сумке валялся еще пакетик с колбасой. Ну, знаешь, из этих — плотно запечатывающихся.

— Я помню, — кивнула Александра. — Колбаса, кажется, была «Докторская»?

— Ага, дешевая самая, порезана кольцами. Мы ее убрали, потому что она без холодильника сгниет на раз-два, да и в холодильнике долго не протянет. Кристина Нефедова божится, что она таких «ссобоек» ребенку в жизни не давала, ее дочь вообще не ела колбасу. Так что это из личных запасов жертвы.

— Знаешь, я слабо представляю ее одновременно читающей «Психологию влияния» и задумчиво жующей кусок «Докторской» колбасы. Ладно, этот момент пока пропустим, потом в нем разберемся. Что у нас из пропавшего?

Рядом с вещами Юлии Курченко сиротливо лежал грязный плюшевый заяц. Это единственная вещь похищенной девочки, сохранившаяся на месте преступления, поэтому игрушку предпочли не хранить отдельно, чтобы не потерять. Родителей уже допросили о пропажах, и теперь Ян все знал наверняка.

— Исчезла книжка сказок, которую мать передавала няньке. Не хватает баночки сока — но ее Тоня могла выпить до нападения. Нет шарфика, который Курченко захватила с собой на всякий случай.

— И что у нас получается? — задумалась Александра. — Этот тип все-таки обыскал сумку няньки, но не взял ни деньги, ни телефон? Ему нужно было только то, что имело отношение к девочке.

— Может, чтобы успокоить ее?

— Но при этом он заставил ее бросить любимую игрушку? Это ведь любимая игрушка, сразу видно! Нет, что-то у нас тут не сходится.

— Да тут ничего пока не сходится, — поморщился Ян. — Надо допрашивать родителей еще раз, все определенно тянется к ним.

— Да, скорее всего… Но, возможно, с этим придется подождать.

— Почему?

— Потому что кто-то вот-вот постучит в дверь.

Нельзя сказать, что Александра отличалась более острым слухом, зрением или обонянием, чем ее брат. Но за годы, которые оказались для нее самыми непростыми, она приобрела привычку контролировать все и сразу, Ян давно уже заметил это. Когда он разговаривал с ней, он был сосредоточен только на разговоре. Когда Александра разговаривала с ним, она слышала, что происходит в коридоре, обращала внимание на людей, проходивших мимо окна, и то и дело глубоко вдыхала воздух, словно оценивая перемешавшиеся в нем запахи.

Такую привычку обычно приобретают люди, которые могут умереть в любой момент.

Она не ошиблась и на этот раз — в дверь действительно постучали. Тихо и робко, а для полицейского участка это было непривычно. Коллеги Яна, если им было что-то нужно, обычно ограничивались одним ударом и, не дожидаясь ответа, вламывались в кабинет. Тот, кто пришел сейчас, терпеливо ждал позволения. Одного лишь этого Яну было достаточно, чтобы догадаться, кто захотел его навестить.

— Не заперто.

Его догадка подтвердилась: в кабинет заглянула Алиса Сагалова.

Они с Алисой не виделись с тех пор, как она навещала его в больнице, и это, конечно же, была его вина. Но иначе и быть не могло: он думал только о возвращении Александры, остальной мир будто исчез.

Алиса об этом не знала — по крайней мере, он ей не сообщал. Она просто тактично отошла в тень, предоставив ему самому решать, когда ей звонить и когда приходить. Но шли недели, он не появлялся, и она пришла сама.