Шепчущие - Джон Коннолли Страница 13
Шепчущие - Джон Коннолли читать онлайн бесплатно
– Думаю, вам следует уйти, – сказал Уэббер. – Я бы хотел заняться ужином.
– Не сомневаюсь. К сожалению, боюсь, что не могу оставить это дело как есть. Нам следует договориться о форме компенсации.
– Не думаю. Я вообще не понимаю, о чем вы говорите. Да, я выполнял определенную работу для Грейдона Тьюли в прошлом, но у него есть и свои источники. Я не могу отвечать за все неудавшиеся сделки.
– Вас не обвиняют во всех неудавшихся сделках, только в этой конкретной. «Фонд Гутелиба» придает большое значение вопросам ответственности. Никто не заставлял вас действовать так, как вы действовали. В этом радость свободной воли – и ее проклятье. Вы должны признать вину за свои действия. Ошибки нужно исправлять.
Уэббер начал было говорить, но Ирод остановил его, подняв руку.
– Не лгите мне, мистер Уэббер. Это оскорбляет меня и выставляет в неприглядном свете вас. Будьте мужчиной. Признайтесь в том, что вы сделали, и мы сможем договориться о возмещении. Признание облегчает душу. – Он правой рукой накрыл руку Уэббера. Его ладонь была влажной и холодной, но Уэббер не мог пошевелиться. Рука Ирода, казалось, придавила его.
– Ну же, – продолжал Ирод. – Все, о чем я прошу, – это честность. Мы знаем правду, и теперь вопрос лишь в том, как оставить все это в прошлом.
Темные глаза блестели, как черные шпинели [6] на снегу. Уэббер как будто попал под гипноз. Он коротко кивнул, и Ирод ответил таким же жестом.
– В последнее время было тяжело. – Глаза горели, слова застревали в горле, как будто он вот-вот расплачется.
– Знаю. Сейчас для многих тяжелые времена.
– Я никогда раньше так не делал. Тьюли связался со мной по другому вопросу, и я как-то невольно проболтался. Я был в отчаянном положении. И поступил неправильно. Я прошу прощения – у вас и у фонда.
– Ваше извинение принято. К сожалению, теперь нам надо обсудить вопрос компенсации.
– Половины денег уже нет. Я не знаю, какую сумму вы предполагаете взыскать, но…
Ирод, казалось, удивился.
– О, дело не в деньгах, – сказал он. – Мы не требуем денег.
Уэббер вздохнул с облегчением.
– Тогда что? – спросил он. – Если вам нужна информация об интересующих вас предметах, я, наверное, смог бы предоставить ее по сниженной цене. Могу порасспрашивать, проверить свои контакты. Уверен, что отыщу что-нибудь, что возместит потерю гримуара и…
Он замолчал. На столе появился конверт из плотной бумаги, в какие обычно кладут фотографии.
– Что это? – спросил Уэббер.
– Откройте и увидите.
Уэббер взял конверт. На нем не было ни имени, ни адреса, и он не был запечатан. Уэббер вытащил лежавшую там цветную фотографию. На снимке была запечатлена женщина. Она явно не знала, что ее снимают, поскольку смотрела через плечо, улыбаясь кому-то или чему-то, не попавшему в кадр.
Это была его дочь Сьюзен.
– И что это значит? – спросил Уэббер. – Вы угрожаете моей дочери?
– Не совсем, – отозвался Ирод. – Как я уже говорил вам, фонд весьма интересует концепция свободного волеизъявления. В деле с гримуаром у вас был выбор, и вы его сделали. Теперь я получил распоряжение предоставить вам еще один выбор.
Уэббер сглотнул.
– Продолжайте.
– Фонд санкционировал изнасилование и убийство вашей дочери. Возможно, вас несколько утешит, что это необязательно должно произойти.
Уэббер инстинктивно взглянул на револьвер и потянулся к нему.
– Должен предупредить вас, – продолжал Ирод, – если со мной что-нибудь случится, ваша дочь не доживет до утра, и мучения ее будут гораздо сильнее. Вы сможете воспользоваться этим револьвером, но не сейчас. Позвольте, я закончу, а потом все взвесьте.
Не зная, что делать, Уэббер не сделал ничего, и судьба его была решена.
– Как я уже сказал, – продолжал Ирод, – действия санкционированы, но необязательно должны быть выполнены. Есть другой вариант.
– Какой?
– Вы лишаете себя жизни. Вам придется выбрать: ваша жизнь, мгновенно оборванная, или жизнь вашей дочери, которая будет умирать медленно и мучительно.
Уэббер в оцепенении уставился на Ирода.
– Вы ненормальный. – Произнося эти слова, он понимал, что это не так. В глазах Ирода не было ничего, кроме абсолютного здравомыслия. Наверное, бывает так, что боль доводит человека до безумия, но здесь не тот случай. Наоборот, физические страдания придали сидящему напротив человеку совершенную ясность восприятия: он не питал иллюзий в отношении окружающего мира и понимал, что этот мир может причинить невероятные страдания.
– Нет. У вас есть пять минут, чтобы принять решение. После этого останавливать то, что должно произойти, будет уже слишком поздно.
Ирод откинулся на спинку стула. Уэббер схватил револьвер и направил на него, но тот и глазом не моргнул.
– Звоните. Скажите им, чтобы отпустили ее.
– Стало быть, вы сделали выбор?
– Нет. Нет никакого выбора. Предупреждаю, если вы не позвоните, я убью вас.
– И тогда ваша дочь умрет.
– Я могу заставить вас страдать. Могу прострелить вам колено. Пах. Вы будете корчиться от боли и истекать кровью, пока не выполните мое требование.
– Ваша дочь все равно умрет. Вы это знаете. В глубине души вы понимаете, что все будет именно так, как я сказал. Вам надо признать это и сделать выбор. Четыре минуты тридцать секунд.
Уэббер взвел курок револьвера.
– Говорю в последний раз…
– Думаете, вы первый, кого поставили перед выбором, мистер Уэббер? Вы действительно полагаете, что я не делал этого раньше? В конце концов вам придется выбрать: ваша жизнь или жизнь вашей дочери. Что вы цените больше?
Ирод ждал. Он взглянул на свои часы, отсчитывая секунды.
– Я хочу увидеть ее взрослой. Хочу увидеть, как она выйдет замуж и станет матерью. Хочу быть дедушкой. Вы понимаете?
– Понимаю. Она будет жить, а ее дети станут приносить цветы вам на могилу. Четыре минуты.
– Неужели вы никого не любите?
– Нет.
Уэббер осознал тщетность своих попыток, и револьвер дрогнул в его руке.
– А откуда мне знать, что вы не лжете?
– Насчет чего? Насчет изнасилования и убийства вашей дочери? О, думаю, вы понимаете, что я не шучу.
– Нет. Насчет… насчет того, что ее отпустят.
– Просто не лгу. Мне незачем. Лгут другие. Мое дело – поставить их перед последствиями этой лжи. За каждую ошибку нужно расплачиваться, за каждый поступок отвечать. Вопрос в том, кого вы любите больше – свою дочь или себя?
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments