Ничего хорошего - Линда Фэйрстайн Страница 13

— Судя по этим записям, нет. Но, конечно, мы не должны сбрасывать со счетов мотив мести, или он мог убить ее в порыве ярости, потому что хотел изнасиловать, а Доген дала ему отпор. Далее. Роджер Мистраль, анестезиолог. Мне сообщил о нем окружной прокурор округа Берген, услышав о нашем убийстве в утренних новостях. В прошлом месяце они приговорили доктора Мистраля по обвинению в изнасиловании — его поймали в пустой операционной, он совершал половой акт с пациенткой, которой вколол лошадиную дозу транквилизатора, едва она пришла в себя после операции на ноге.

— А какое отношение это имеет к Медицинскому центру Среднего Манхэттена?

— Может, и никакого. Но мы проверяем его прошлое. Можете представить, что люди, выдающие лицензии здесь, в Нью-Йорке, в Центре профессиональной подготовки, заявили, что вердикт присяжных по его делу не является окончательным до тех пор, пока суд не вынесет ему приговор, то есть до мая? Вот так. Поэтому он еще шесть недель имеет право заниматься профессиональной деятельностью в любой больнице по эту сторону Гудзона.

Макгро спросил, знаем ли мы, где он находился последние сорок восемь часов.

— Может ли он сказать, где был начиная с ночи понедельника, когда Доген вернулась в город?

— С ним еще не говорили, — призналась я. — Жена выгнала его после суда в Джерси, поэтому у нас нет его нынешнего адреса. Говорят, он спит на кушетке в одном из рентгеновских кабинетов в той больнице, где сейчас работает, потому что денег на гостиницу у него нет. Кто-то должен поговорить с ним завтра, когда он появится на работе. Мы проверяем весь местный персонал.

— Поговорить с ним? — встрял Чэпмен. — Я бы с удовольствием выбил из него дурь. Единственная разница между тем, чем он занимался с отрубившейся от наркоза пациенткой, и некрофилией в том, что тело было еще теплым. Что это за дела?

— Приходи завтра вечером на мою лекцию в Ленокс-Хилл, и я попробую тебе объяснить. Так... сейчас у Сары Бреннер есть в производстве одно дело. Ей поступила жалоба на акушера-гинеколога. Он всемирно известный специалист по рождаемости, у него кабинет на Пятой авеню. Он сотрудничает с нашим Медицинским центром и еще с тремя больницами в Ист-Сайде, поэтому может приходить туда в любое время. Судимостей нет, зовут Ларс Эриксон. Потерпевшая заявляет, что он изнасиловал ее, когда она приехала в город из Нью-Хэмпшира в прошлом месяце.

— Его арестовали?

— Нет.

Макгро заморгал, уставившись на меня:

— А чего вы ждете?

— Понимаете, шеф, потерпевшая страдает серьезным психическим расстройством — она воображает себя тридцатью, а то и сорока разными женщинами в зависимости от того, в какой день недели вы с ней разговариваете. Похоже, некоторые из ее личностей хотели заняться сексом с доктором Эриксоном, но как минимум одна не дала на это согласия. Сара пытается понять, кто же из них подал жалобу.

Мерсер обошел меня, чтобы взять содовую из холодильника, и, проходя мимо, пробормотал:

— Добро пожаловать в безумный мир сексуальных преступлений. Бьюсь об заклад, сегодня наш шеф узнает много нового.

Но Макгро было не до веселья.

— Кроме того, еще есть наш охотник: Мохаммед Мелин. Помните Де Ниро в «Таксисте»? Так вот герой Де Ниро просто слабак по сравнению с этим парнем.

Мелин водит такси. У него и лицензия есть. Кажется, у него какое-то заболевание простаты, поэтому он обратился в наш Медицинский центр. Врач его осмотрела — она хороший специалист и привлекательная женщина. Потом выписала ему лекарство и нанесла ему мазь на пенис — пятнадцать минут профессионального внимания — и теперь не может от него избавиться.

— Точно так же начались наши отношения с Купер, шеф, — опять встрял Чэпмен. — Немного ласки — и я уже десять лет хожу за ней, словно раб. Любовь действительно сложная штука.

Я не обратила на него внимания и продолжила:

— Теперь Мохаммед останавливается около больницы на своем такси каждый раз, когда находится в этом районе, и ждет. Елена Кингсленд — так зовут врача — заканчивает смену и, усталая, выходит из здания посреди ночи. Она подходит к краю дороги, чтобы поймать такси, — и Мохаммед тут как тут. И ему нечего пока предъявить, представьте себе — он просто сидит в такси на улице, не делает ничего противозаконного. Дважды его ловили в больнице, он шлялся там в три или четыре утра, разыскивая доктора Кингсленд. Аресты за несанкционированное проникновение — это мелочи, поэтому оба раза его благополучно отпустили. Мы пытались привлечь его по более серьезному обвинению. Наконец обнаружили мошенничество с имуществом, и теперь у нас есть ордер на его арест по этому делу. Но он уже три недели не показывался у больницы.

Это все, что было у меня по Медицинскому центру Среднего Манхэттена. Мерсер внимательно смотрел, как я откладываю первый блокнот и беру из стопки второй, где у меня были записи по происшествиям в других больницах.

— Эй, Алекс, не забывай, я расследую тот случай в «Стайвесант». Недели через две мы выясним, в чем там дело.

— Давай подробнее, Мерсер. Я даже не проверяла, были ли там преступления. Извините, мое упущение.

— Там в психиатрическом отделении лежит двадцатишестилетняя женщина. У нее еще в юношеском возрасте начались эмоциональные нарушения. Когда ей было семнадцать, она пыталась покончить с собой — передозировка. С тех пор она в коме. Прошло почти десять лет, а она только и может, что моргать время от времени. Подключена к аппарату жизнеобеспечения, за ней ухаживают, она пробыла в «Стайвесант» все это время.

Я вспомнила, какой ужас охватил меня, когда четыре месяца назад Мерсер обратился ко мне за помощью и рассказал эту историю. Я и сейчас не могу без содрогания слышать подробности этого кошмарного случая.

— Ну, недели через четыре у нее родится ребенок. Тот факт, что она почти десять лет не приходила в сознание, не остановил того ублюдка, который ее изнасиловал. В том крыле очень хорошая охрана, и если это не ее отец — ее навещают только родители и сестры, — значит, какой-то мерзавец из персонала.

Макгро и те, кто слышал это впервые, удивленно закачали головами.

— Подозреваемые есть? — спросил Петерсон.

— Навалом, начиная от уборщиков, которые подметали палату, и заканчивая главным врачом психушки, — ответил Мерсер. — Купер выбила для нас постановление суда, чтобы мы могли взять на анализ кровь и ДНК плода. У каждого из работников, имеющих к ней доступ, тоже возьмут анализы. Мы его прищучим.

Я продолжила доклад о происшествиях в больницах Манхэттена. Оказалось, ни одно частное или государственное медицинское учреждение не избежало участи стать местом, где за последние три года было совершено то или иное преступление на сексуальной почве. Иногда нападавшие оказывались медицинскими работниками, гораздо реже — кем-нибудь из обслуживающего персонала этих громадных заведений — техники, повара и буфетчики, уборщики, санитары и посыльные. В отдельных случаях это были пациенты, свободно расхаживающие из одного здания больницы в другое, но чаще всего преступления совершали люди, заходящие на территорию медицинских учреждений без всякого на то права.