Жестокий квест - Сергей Бакшеев Страница 13

— Вот с этим я и борюсь. Ты морщишь лоб, когда думаешь, а тейпы помогают избавиться от вредной привычки. Разглаживаешь лоб, наклеиваешь и привыкаешь не морщиться понапрасну.

— Так просто?

— Что ты! Приходится постоянно работать с мышцами лица. Язык к нёбу — подтягиваешь подбородок. Лоб в окно — против вертикальных морщин. Лошадь — упражнение для губ.

— Лоб в окно? — удивилась Елена и постаралась не морщить лоб.

— Такое название. Потом объясню. — Людмила Владимировна громко позвала мужа: — Ваня, у нас гостья. Через пятнадцать минут время раздачи вечерних калорий закончится.

Елена впервые была у старшей подруги после того, как Астаховская объединилась в семью с Лопахиным. По работе бывший следователь и судмедэксперт были знакомы много лет, поэтому быстро притерлись друг к другу, зарегистрировали брак и, кажется, были счастливы.

— Идем на кухню, Лена. Поделюсь своим ужином: салат из свежих овощей и ряженка.

— И всё?

— А как иначе сохранить фигуру. Тридцать лет один и тот же размер, — похвасталась шестидесятилетняя женщина.

Елена невольно оценила себя в зеркало, пройдя мимо шкафа-купе. После родов она вернула прежний вес и фигуру, но любое излишество по вечерам тут же прилипало к бокам.

Из комнаты появился Иван Иванович, всю жизнь работавший патологоанатомом. Он с хитринкой посетовал:

— Сейчас многие работают удаленно. Я бы тоже работу на дом взял, но Мила не в восторге от моих тишайших клиентов.

— Не порти аппетит дамам, хирург без обезболки. Для тебя приготовлена куриная грудка. Мужчина все-таки.

— Только ряженку не предлагай. Раз у нас гость, откроем вино, — бодрился Иван Иванович.

— Вино у нас по субботам. А Лена за рулем. Ведь так? — Людмила Владимировна многозначительно посмотрела на подругу.

У Астаховской порядок в семье, как в архиве, поняла Петелина. Семейный быт разложен по полочкам и подчинен строгим правилам.

— Мне чай, — ответила она.

— Стать фуа-гра моей печени не грозит, — посетовал Лопахин, намекая на печень перекормленных французских гусей.

— Лучше скальпель в руке, чем в животе, — парировала Астаховская и пресекла дальнейшие шуточки: — Лена пришла к нам по делу, а не на батл престарелых юмористов.

— У вас мило, — только и оставалось сказать Петелиной.

За чаем Астаховская разложила на столе листки с записями и поделилась выводами:

— Я проанализировала убийства мигрантов из Средней Азии и выделила те случаи, которые совпадают со способом убийства на стройке.

— Там было два типа удара: боковой режущий по шее и удар под ребра в печень, — напомнила Петелина.

— Шансов выжить никаких, — профессионально подметил Лопахин.

Астаховская кивнула и продолжила:

— Из сорока жертв, убитых холодным оружием, двадцать два человека зарезаны именно этими двумя способами. Одиннадцать ударом в шею, одиннадцать под ребра в печень.

— Это могли быть два разных убийцы, — предположил Лопахин.

— Вряд ли. В четырех эпизодах погибли сразу двое, одного убили одним способом, другого — другим.

— Пятьдесят на пятьдесят, как на стройке.

— И это еще не все совпадения. Убитые в печень были с порезанными лицами.

— Отвлекающий удар, — прокомментировал Лопахин. — Жертва хватается за лицо, и живот беззащитен.

— Более двадцати однотипных убийств, и никто не связал их в серию? — ужаснулась Петелина.

— Большинство раскрыты. В каждом эпизоде отдельный убийца. Железный Феликс постарался.

— Дорецкий и по массовому убийству в «Венском квартале» уже отчитался. Двоих подозреваемых задержал.

— А ты сомневаешься в их виновности?

— Теперь еще больше. Курьер Азис Тахиров в вашем списке есть? — спросила следователь.

Астаховская посмотрела записи и подтвердила:

— Да. Убит режущим ударом в шею.

— Сегодня в СИЗО я говорила с Семеном Белькевичем, известным среди журналистов по кличке Резак. Железный Феликс приписывает это убийство ему. Исходя из косвенных улик я бы тоже так поступила. Но Резак описал настоящего убийцу. Тот прихрамывал.

— И что это значит?

— Хромоту подозрительного прохожего припомнила свидетельница убийства студента Миронова.

— Убийство студента не укладывается в серию убийств мигрантов, — возразила Астаховская.

— Дело в том, что Миронов был на строке «Венского квартала» и мог видеть убийцу.

— И тот убрал свидетеля?

— Пока это только моя версия, — призналась Петелина.

— Тогда Дорецкий задержал не тех. Хотя у него улики.

Елена молча пожала плечами.

— Губы не выпячивай, — поправила ее мимику Астаховская, придвинула листы и спросила: — Что будешь делать с этим, подруга?

Петелина профессиональным взглядом просмотрела выдержки из уголовных дел и спросила:

— Ограбления в серии убийств просматриваются?

— Нет. Телефоны, карманные деньги убийца не трогал.

— И тела не пытался спрятать в отличие от националистов. — Петелина посмотрела на коллег, словно ища поддержки: — Кто-то уже десять лет убивает мигрантов из Средней Азии.

— Ранения однотипные, — кивнул судмедэксперт.

— Может и раньше такие случаи были, я так далеко не заглядывала, — добавила Астаховская.

— Надо проверить. Людмила Владимировна, посмотрите? — попросила следователь.

— Лена, ты не даешь мне соскучиться. За что и благодарна.

— А мне, выходит, надо благодарить убийц? — оживился Лопахин. — Вот в девяностых, помню, братки работой завалили…

— В субботу расскажешь, под вино, — пресекла воспоминания супруга.

Елена взглянула на часы и спохватилась:

— Мне пора. Спасибо большое.

Дома Елену встретил Марат с сонным ребенком на руках.

— Пробовал играть с Сашей, но он засыпает, — объяснил муж. — А ты чего так долго?

— В СИЗО нужно было заехать, допросить Резака.

Ольга Ивановна готовилась уйти домой. Она шикнула на зятя:

— Сашу разбудишь. Иди укладывай. — И вытеснила Марата из коридора.

Оставшись вдвоем, мама принялась отчитывать дочь:

— Ты с убийцами время проводишь, а зятек с молодой напарницей. Ты ее видела?

— Ну, конечно.

— Глаза, как два пистолета, так и ищут мужика. И цель она уже нашла, помяни мое слово.

— Мама, спасибо. Завтра пораньше приходи, у меня много дел.