Абсолютная власть - Дэвид Бальдаччи Страница 12

Лютер видел Глорию Рассел по Си-эн-эн и основным сетевым телеканалам, и несчетное число раз в газетах. Она обладала примечательной внешностью. Длинный орлиный нос расположился между высокими скулами – подарок предка из числа индейцев-чероки. Прямые черные, как смоль, волосы заканчивались у плеч. Большие глаза обладали такой густой синевой, что напоминали океанские глубины – два омута, таящие опасность для беспечных и неосторожных.

Лютер осторожно повернулся в кресле. Наблюдать за тем, как эта женщина перед величественным камином в Белом доме с важным видом вещает о текущих политических проблемах – это одно. Наблюдать же за тем, как она ходит по комнате с трупом и осматривает пьяного голого мужчину, предводителя всего Свободного Мира, – это совершенно другое. У Лютера не было ни малейшего желания продолжать смотреть этот спектакль, но он не мог оторвать от него глаз.

Бросив взгляд на дверь, Рассел торопливо пересекла комнату, достала носовой платок, закрыла дверь и заперла ее. После чего быстро вернулась назад и снова уставилась на президента. Протянула к нему руку, и Лютер застыл, предвкушая что-то нехорошее, но Рассел лишь погладила президента по лицу. Уитни расслабился было, но тотчас же снова напрягся, увидев, как ее рука спустилась по его груди, задержавшись ненадолго в густых волосах, затем скользнула еще ниже на плоский живот, равномерно вздымающийся и опускающийся в глубоком сне.

После чего рука Рассел двинулась еще дальше, медленно стаскивая одеяло и роняя его на пол. Достигнув промежности, рука остановилась там. Снова оглянувшись на дверь, Рассел опустилась на колени перед президентом. Тут уж Лютер был вынужден зажмуриться. Он не разделял эти своеобразные зрительские предпочтения владельца особняка.

Прошло несколько долгих минут, и наконец Лютер открыл глаза. Глория Рассел уже стянула с себя колготки и аккуратно положила их в кресло. После чего осторожно забралась на спящего президента.

Лютер снова закрыл глаза. У него мелькнула мысль – будет ли слышен скрип кровати внизу. Вероятно, не будет, потому что дом очень большой. А если и будет, что смогут сделать агенты Секретной службы?

Десять минут спустя Лютер услышал громкий непроизвольный вздох мужчины, затем тихий стон женщины. Но он не открывал глаза. Сам не зная почему. Наверное, все дело было в сочетании первобытного страха и отвращения, вызванного неуважением по отношению к мертвой женщине.

Когда Лютер наконец открыл глаза, Рассел пристально смотрела прямо на него. У него на мгновение остановилось сердце, но затем мозг успокоил его, что все в порядке. Рассел быстро натянула колготки, затем уверенными, ровными движениями поправила помаду на губах, глядя на себя в зеркало.

С лица у нее не сходила улыбка; щеки раскраснелись. Внешне она словно помолодела. Лютер бросил взгляд на президента. Тот снова погрузился в глубокий сон; последние двадцать минут, вероятно, отложились у него в сознании как необычайно реалистичное приятное сновидение. Лютер снова посмотрел на Рассел.

Ему было не по себе от того, что эта женщина улыбалась ему в комнате смерти, не подозревая о том, что он здесь. В ее взгляде была власть. И еще одно выражение, которое Лютер уже видел в этой комнате. Эта женщина также была крайне опасна.

* * *

– Мне нужно, чтобы все это место было тщательно вычищено, за исключением вот этого. – Рассел указала на покойную миссис Салливан. – Так, подождите. Вероятно, он наследил на ней повсюду. Бёртон, необходимо осмотреть каждый дюйм ее тела и убрать все постороннее. После чего оденьте ее.

Надев перчатки, Бёртон приступил к выполнению приказа.

Коллин сидел рядом с президентом, вливая ему в рот очередную чашку кофе. Кофеин поможет рассеять похмелье, но лишь время полностью очистит сознание. Подсев к президенту, Рассел взяла его руку. Теперь он уже был полностью одет, хотя волосы и оставались растрепанными. Рука у него болела, но Коллин, как мог, перебинтовал ее. Президент обладал отменным здоровьем; скоро все бесследно заживет.

– Господин президент! Алан! Алан!

Схватив президента за голову, Рассел повернула его лицом к себе.

Почувствовал ли он то, что она с ним сделала? Глория в этом сомневалась. Сегодня вечером Алану Ричмонду так отчаянно хотелось совокупиться. Хотелось проникнуть в женское чрево. Она отдала ему свое тело, не задавая никаких вопросов. Формально совершила изнасилование. Впрочем, Рассел была уверена в том, что многие мужчины мечтали бы о подобном насилии. И неважно, что у президента не останется в памяти это событие, принесенная ею жертва. Но он, черт возьми, непременно узнает о том, что она собиралась сделать ради него сейчас.

Взгляд президента то фокусировался, то снова становился рассеянным. Коллин растирал ему шею. Президент приходил в себя. Рассел взглянула на часы. Два часа ночи. Им пора возвращаться. Она похлопала президента по лицу, не сильно, но так, чтобы привлечь его внимание. Коллин напрягся. Господи, какие же эти ребята ограниченные!

– Алан, у вас был с ней секс?

– Чего…

– У вас был с ней секс?

– Чего… Нет. Не думаю. Не пом…

– Дайте ему еще кофе, если потребуется, силой влейте в горло, но он должен протрезветь.

Кивнув, Коллин принялся за работу. Рассел подошла к Бёртону. Его руки в перчатках умело изучали каждый дюйм тела покойной миссис Салливан.

Бёртону в прошлом не раз приходилось принимать участие в полицейских расследованиях. Он знал, что именно ищут следователи и где они это ищут. Бёртон даже представить себе не мог, что когда-либо воспользуется этими знаниями, чтобы помешать следствию; но, с другой стороны, он также не мог себе представить, что когда-либо произойдет нечто подобное.

Агент обвел взглядом комнату, мысленно определяя, какие зоны нужно будет осмотреть, какими еще помещениями они пользовались. Со следами на шее женщины и с другими микрочастицами, вне всякого сомнения, проникшими в ее кожу, ничего нельзя поделать. Эксперт-криминалист обнаружит их, что бы ни сделал Бёртон. Однако реально проследить связь с президентом не получится, если только полиция не определит его как подозреваемого, что выходило за рамки возможного.

Загадку нестыковки попытки удушения миниатюрной женщины со смертью вследствие огнестрельного ранения придется оставить полицейским следователям. Пусть проявят свое воображение.

Снова переключив свое внимание на убитую, Бёртон начал осторожно натягивать на нее нижнее белье, но тут почувствовал, как его тронули за плечо.

– Осмотрите ее.

Подняв взгляд, Бёртон начал было что-то говорить.

– Осмотрите ее!

Рассел выгнула брови дугой. Агент уже миллион раз видел это выражение, обращенное к сотрудникам Белого дома. Все они жутко ее боялись. Сам Бёртон не боялся Рассел, но у него хватало ума прикрывать свою задницу, когда она оказывалась поблизости. Он медленно сделал то, что ему приказали. После чего уложил тело в точности так, как оно упало. Вместо ответа просто покачал головой.