Тринадцать часов - Деон Мейер Страница 12

Браунлоу-стрит удивила Гриссела, потому что район Тамбурсклоф вообще-то считался богатым кварталом. Но здесь всю улицу занимали старые дома в викторианском стиле. Все разные. Одни недавно отремонтированы, другие совсем обветшали. Одни скромные, рассчитанные на две семьи, с общей стеной. А рядом, на склонах, — величественные особняки. Дом номер сорок семь оказался внушительным трехэтажным красавцем с верандами, балконами, металлическими перилами, украшенными причудливой резьбой, кремовыми стенами и окнами с зелеными деревянными ставнями. Лет десять назад дом явно отремонтировали, но сейчас он снова нуждался во внимании.

Гаража при доме не оказалось. Гриссел остановился на улице, за черным «Мерседесом SLK-200» с откидным верхом, двумя патрульными машинами и белым «ниссаном» с эмблемой ЮАПС на дверце. Под эмблемой черными буквами было написано: «Социальная служба». На той стороне стоял микроавтобус отдела экспертно-криминалистической службы. Толстый и Тонкий. Наверное, примчались сюда прямо с Лонг-стрит.

На крыльце топтался констебль в форме. Гриссел показал ему свое служебное удостоверение.

— Инспектор, вам придется обойти дом с той стороны. Гостиная — место преступления, — предупредил констебль.

Гриссел удовлетворенно кивнул.

— По-моему, они до сих пор в кухне, сэр. Зайдете с черного хода и сразу их увидите.

— Спасибо.

Он обошел дом кругом, окинул взглядом садик. Хозяева не слишком заботятся о растениях. Деревья и кустарники старые, чахлые. В некоторых местах настоящие непроходимые заросли. Зато отсюда отлично видна Львиная голова.

У двери черного хода дежурил еще один констебль. Гриссел снова достал из бумажника удостоверение и показал его.

— Инспектор вас ждет.

— Спасибо! — Гриссел вошел в подсобку, где стояла стиральная машина, толкнул внутреннюю дверь и очутился в кухне. За столом сидел Деккер; в руках он держал кружку с кофе, перед ним на столе лежали блокнот и ручка. Все его внимание было приковано к сидящей напротив цветной толстухе с красными от слез глазами, в бело-розовом фартуке поверх платья. В руках она комкала носовой платок. Она была такой толстой, что Гриссел затруднялся определить ее возраст на глаз.

— Франсман… — позвал Гриссел.

Деккер с недовольным видом вскинул голову.

— Бенни! — Опомнившись, он добавил: — Входи. — Широкоплечего цветного красавца, высокого и сильного, с мужественным лицом, вполне можно было снимать в рекламе сигарет. Его грубоватая красота поневоле притягивала.

Гриссел подошел к столу и пожал Деккеру руку.

— Познакомься с миссис Сильвией Бёйс. Она горничная в этом доме.

— Доброе утро, — поздоровалась Сильвия Бёйс загробным голосом.

— Доброе утро, миссис Бёйс.

Деккер отодвинул кружку подальше, словно пытаясь отделиться от нее, и с видимой неохотой подтянул к себе блокнот.

— Миссис Бёйс сегодня вышла на работу… — он мельком глянул в свои записи, — без четверти семь. Она прибрала в кухне и сварила кофе, а потом… в семь часов… отправилась в жилую зону…

— Чтобы оценить ущерб. — Сильвия Бёйс с презрением поджала губы. — Хозяйка умеет устроить такой беспорядок!

— …где она обнаружила покойного, Адама Барнарда, и подозреваемую, Сандру Барнард…

— Вообще-то ее зовут Александра, — неприязненно буркнула Сильвия.

Деккер что-то черкнул в блокноте и продолжал:

— Александру Барнард. Миссис Бёйс нашла их в библиотеке на втором этаже. В семь утра. Пистолет лежал на ковре рядом с миссис Барнард…

— Не говоря уже о пустых бутылках. Она алкоголичка, каждый вечер напивается в стельку, а мистер Адам… — Сильвия поднесла платок к носу и шумно высморкалась.

— Она и вчера вечером была, так сказать, в состоянии опьянения? — уточнил Гриссел.

— Каждый вечер напивается до бесчувствия. Вчера я ушла домой в половине пятого, и она была уже хороша — к этому часу она обычно разговаривает сама с собой.

— Миссис Бёйс утверждает: когда вчера она уходила из дому, подозреваемая была одна. Она не знает, в какое время пришел домой покойный.

— Он был хорошим человеком. Никогда не жалел для меня доброго слова. Не понимаю… За что она его застрелила? За что? Он не делал ей ничего плохого, терпел ее выходки, ее пьянство, принимал ее как есть, каждую ночь укладывал спать. За что же она его убила? — Сильвия заплакала, тряся головой.

— Сестра, у вас шок. Мы направим вас к психологу.

— Не нужен мне никакой психолог, — всхлипывая, произнесла Сильвия Бёйс. — Где я теперь найду другую работу… в моем-то возрасте?

— Все не так просто, как кажется, — сказал Деккер, когда они по деревянной лестнице поднялись на второй этаж, в библиотеку. — Сейчас сам увидишь.