Убийственное совершенство - Питер Джеймс Страница 11

Джон встал.

— Давай прогуляемся немного, дорогая. Разомнем ноги. Медсестра сказала, что упражнения помогут тебе облегчить боль.

— Попробую. — Наоми сунула телефон в сумку и тоже встала. — Как ты думаешь, что имел в виду Детторе, когда сказал, что наш ребенок будет расти быстрее, чем обычные дети?

— Я полагаю, он имел в виду его более высокий интеллект.

— Я не думаю, что мы должны предполагать, Джон. Мы должны знать точно. Он говорил об ускоренном росте и развитии. Но мы же не хотим, чтобы наш сын слишком отличался от других детей. Настолько, что у него не будет друзей.

— Прежде чем окончательно все согласовать, мы еще раз все проверим.

— Я собираюсь разобрать каждую букву под лупой.

Свежий ветерок приятно обдувал лицо. Они прошли мимо спасательной станции, мимо оранжевого круга с названием корабля. Наоми слегка прихрамывала. Нога сильно болела после утреннего укола. Сегодня настроение у нее было неважное, она чувствовала себя особенно беззащитной и уязвимой. Наоми нащупала руку Джона и сжала ее, и от прикосновения теплой надежной ладони ей сразу же стало немного лучше.

Они шли мимо длинного ряда иллюминаторов, и Наоми заглядывала в каждый из них, стараясь увидеть хоть что-нибудь внутри. Но все иллюминаторы на корабле были с зеркальным стеклом, и она видела лишь собственное отражение, бледное лицо, растрепавшиеся от ветра волосы.

— Эта секретность реально начинает действовать мне на нервы, — заметила она.

— Я думаю, в любой другой клинике на суше секретности было бы не меньше. А поскольку мы на корабле, это еще более правильно. Мне так кажется.

— Наверное. Просто было бы интересно познакомиться с другими пациентами и узнать, что они выбрали, какие у них мотивы.

— Это все-таки очень личное. Может быть, они не захотели бы это обсуждать. Может быть, мы и сами не захотели бы это обсуждать, если бы на самом деле с кем-то познакомились.

Пока, если не считать доктора Детторе, им удалось познакомиться лишь с доктором Томом Лиу (Детторе представил его как своего старшего ассистента), симпатичным американцем китайского происхождения, лет тридцати с небольшим; с медсестрой Ивонн; со своей горничной и еще с парочкой филиппинцев из обслуживающего персонала.

Никаких следов капитана или других офицеров им обнаружить не удалось. Разве что голос из громкоговорителя, который они слышали сегодня утром, уведомлявший команду о занятиях по противопожарной безопасности. Все двери были закрыты. Других пациентов, кроме промелькнувшей красивой пары, которую они шутливо прозвали Джордж и Анджелина, они тоже не встретили.

Вчера днем, когда Джон и Наоми гуляли по палубе, они видели вертолет. Он приземлился на специальной площадке, постоял там совсем недолго, а потом снова улетел. Поднявшись в воздух, вертолет на некоторое время завис над кораблем, и за затемненным иллюминатором Джон сумел разглядеть женское лицо. Наверное, какая-нибудь пара передумала и отправилась домой, решили они.

— Ты пойдешь на ланч? — спросила Наоми.

Джон покачал головой. Есть ему не хотелось, но не из-за морской болезни, а скорее от нервов. Он постоянно переживал, напряженно обдумывал каждый их шаг, и это совершенно отбивало аппетит.

— Я тоже не хочу есть. Может, посидим немного на палубе? Сегодня тепло, можно позагорать, — предложила Наоми. — И поплавать тоже. И обсудим как следует наши мысли насчет сострадания.

— Давай.

Через несколько минут, завернувшись в белые махровые халаты и намазавшись солнцезащитным кремом, Джон и Наоми снова вышли на палубу и направились на корму. Наоми взялась за перила и стала спускаться к бассейну, но вдруг остановилась и резко обернулась к Джону.

На шезлонгах возле бассейна лежали Джордж и Анджелина. Оба загорелые, подтянутые, в дорогих солнечных очках, она в крошечном бикини, он в крутых плавках. Оба читали книжки в бумажных обложках.

Наоми услышала тихий щелчок и снова посмотрела на Джона. Он незаметно засовывал что-то в карман халата.

— Ты что, сфотографировал их?

Он подмигнул.

— Но ведь нельзя! Не стоило этого делать. Нас могут попросить отсюда, если ты…

— Я осторожно, снизу. Никто не заметил.

— Больше так не делай, пожалуйста.

Они подошли к ближайшим шезлонгам.

— Привет! — жизнерадостно воскликнул Джон. — Добрый день.

Никакой реакции не последовало. Через несколько долгих секунд мужчина, которого они про себя называли Джорджем, медленно опустил свою книгу на пару дюймов и так же медленно чуть повернул голову, как будто хотел удостовериться, что источник шума находится именно в той стороне. Выражение его лица при этом абсолютно не изменилось. Как ни в чем не бывало мужчина вернулся к своей книге. Женщина даже не шевельнулась.

Наоми взглянула на Джона и пожала плечами. Он открыл рот, собираясь сказать еще что-то, но передумал, молча снял халат и подошел к краю бассейна.

Наоми присоединилась к мужу.

— Очень дружелюбно, ничего не скажешь, — прошептала она.

— Может, они глухие.

Наоми хихикнула. Джон залез в бассейн и сделал круг.

— Как вода?

— Просто сауна.

Она осторожно попробовала воду ногой. Джон вырос в Швеции и привык к местным ледяным озерам. Любая вода, поверхность которой не была затянута льдом, казалась ему теплой.

Когда через десять минут они вылезли из бассейна, шезлонги были пусты. Джордж и Анджелина ушли.

Наоми легла на свой шезлонг, откинула волосы назад и, не вытираясь, слегка стряхнула с себя воду. Солнце грело вовсю, и тело высыхало мгновенно.

— Я считаю, они вели себя крайне грубо, — сказала она.

Джон промокнул волосы полотенцем.

— Может быть, Детторе стоит вложить в их ребенка ген вежливости. — Он присел на край шезлонга Наоми. — Ну ладно, нам нужно обсудить сострадание. Мы должны принять решение к трем, а значит, у нас есть еще полтора часа. — Он погладил ее ногу, потом вдруг наклонил голову и поцеловал голень. — Ты уже сто лет не целовала мои ноги. Помнишь, раньше ты частенько это делала.

Она улыбнулась:

— Раньше ты мои тоже целовал.

— Мы с тобой стареем.

Наоми бросила на него кокетливый взгляд:

— Я тебе все еще нравлюсь? Нравлюсь, как раньше?

Джон очертил ее пупок кончиком пальца.

— Больше. Правда. Мне нравится, как ты выглядишь, нравится, как ты пахнешь. Нравится обнимать тебя и чувствовать твое тело. Когда мы не рядом, стоит мне только подумать о тебе — и я уже хочу тебя.

Она взяла его руку и нежно, один за другим, поцеловала все пальцы.