Смерть с отсрочкой - Крис Хаслэм Страница 11

Сидней сошел на берег вместе с другими пассажирами, успешно проскользнул сквозь испанскую иммиграционную службу с такой же легкостью, с какой избежал паспортного контроля в Плимуте, и ждал хрипло пыхтевшую «глорию» у портовых ворот.

— Не верю в прикол насчет забытого паспорта, — объявил Ленни, когда старик влез в кабину. — По-моему, он у вас есть, а вы разыгрываете представление с плащом и кинжалом, чтобы произвести на нас впечатление.

— Зачем мне производить на вас впечатление, мистер Ноулс, скажите на милость? — спросил Сидней.

Ленни закурил, ища подобающего ответа, и нечаянно встретился взглядом с парой полицейских на мотоциклах, проезжавших мимо фургона с другой стороны.

— Кого они ищут? — пробурчал он.

Ник подался вперед, наблюдая за мотоциклистами в боковое зеркало.

— Никого, — доложил он. — Проехали.

— С испанской полицией лучше не ссориться, джентльмены, — предупредил Сидней.

— Вся английская наполовину со мной не сравняется, — заявил Ленни. — Что тут едят на завтрак?

— Хлеб, оливковое масло, помидоры, — перечислил Сидней, — пожалуй, немного сыра и колбасы.

Ленни качнул головой.

— Чертовски убого живут люди в странах третьего мира. У нас теперь глобальная экономика — можно было б подумать, жаркое уже готовится во всех четырех концах света. Тогда пойдем в «Макдоналдс».

— Я не ем в «Маконалдсах», — объявил Ник.

— Нечего теперь привередничать, Никель, — указал Ленни. — За границей надо есть то, что есть, если нету кафешек с фастфудом.

— Остановите, — велел Сидней, указывая на придорожное заведение под названием «Каса Пепе».

— Да оно ж иностранное, — возмутился Ленни.

— Разумеется, мистер Ноулс. За границей все иностранное.

— Иностранной бурды есть не стану.

— Очень хорошо, — кивнул Сидней. — Вы со мной, мистер Крик?

Ленни смотрел, как старик с Ником входят в кафе, чувствуя приближение головной боли, от которой ничто не помогало. Измена Ника хуже боли — она грозит смертью. Он тихо-мирно беседовал с парнем в Норфолке, в дороге, на пароме, доходчиво объясняя, чего от него ожидает, а маленький говнюк по-прежнему в ус не дует. Место Ника, закадычного друга, рядом с Ленни, а не со старым немощным сукиным сыном, который просто из чувства противоречия требует есть никуда не годное заграничное дерьмо. Иностранная еда Нику не нравится — дома он никогда не ходит в заведения, где готовят кебаб, — поэтому его готовность съесть какой-то бредовый континентальный завтрак не что иное, как предательство. Наверно, лопают сейчас оливки, анчоусы, прочую пакость, сговариваясь удрать от Ленни, когда он в очередной раз зайдет в туалет. Ленни бессознательно постучал себя по носу. Нечего миндальничать с двумя этими типами. Двое — компания, трое — толпа, значит, кому-то — трусливому и ненадежному — придется отвалить. Он поддернул штаны, запер дверцу фургона и ввалился в кафе, сморщив нос в жаркой волне черного табачного дыма, чеснока и громкой болтовни, поразившей его на пороге.

Сидевшие за общим столом водители грузовиков прервали дискуссию, разглядывая проходившего Ленни, и Сидней мгновенно почуял, что вновь прибывший невольно привлекает внимание. Он окинул взглядом Ника, отметив с неудовольствием, до чего довели себя оба его компаньона в дороге за очень короткое время. Если сам он умылся, побрился, переоделся в свежую рубашку, то ни один из его помощников не сделал к тому ни малейшей попытки. Оба остались в том, в чем уезжали из Норфолка два дня назад. Оба лохматые, измученные, несчастные, и, даже если это не имеет значения, они фактически производят подозрительное впечатление.

Ленни вытащил стул, уселся, скрестив руки и вытянув ноги, которые глубоко проникли в личное пространство Ника. В ответ Ник сдвинул свой стул вправо, беззаботно отправив в рот кусок хлеба с помидором.

— Зашли закусить, мистер Ноулс? — поинтересовался Сидней.

— Только не этим дерьмом, мистер С. В любом случае я пустой.

— Не понял?

— На мели. Без гроша. — Жестокая измена утренней удачи с игральными автоматами на пароме лишила его средств.

— А вы, мистер Крик? Чем будете расплачиваться за завтрак?

Ник изумленно взглянул на него.

— Я думал, вы заплатите, — промямлил он, набив рот хлебом.

Сидней вздохнул:

— Ну, даже подданные милостивого диктатора не должны рассчитывать, что я буду оплачивать повседневные нужды. Какова ваша стандартная ставка per diem?

Не имея понятия, Ник оглянулся на Ленни, который, судя по выражению его лица, не имел понятия, что такое per diem.

— Суточные, — объяснил Ник. — Per diem значит «в день».

Ленни испепелил его взглядом.

— Не ты один понимаешь французский, приятель! — Он почесал подбородок. — Я обычно беру где-то от трех и выше, в зависимости от обстоятельств.

— От трех чего? — уточнил Сидней.

— Сотен.

Сидней улыбнулся:

— И что вы предлагаете за триста фунтов в день, мистер Ноулс?

Ленни открыл спичечный коробок и принялся ногтем большого пальца расщеплять в длину палочки.

— Общие строительные и земляные работы, штукатурка, ремонт, вывоз мусора… э-э-э… кровля, водосточные трубы, чистка каминов…

— Борьба с вредителями, — вставил Ник. — Он отлично справляется с осами.

Ленни кивнул:

— Угу, с осами, крысами, мышами, тараканами, муравьями, кроликами, голубями, бродячими собаками, ослами, с чем угодно.

— Еще что? — спросил Сидней.

— Услуги консультанта, знаете, маркетинг, имидж фирмы, размещение продукции, связи с общественностью и все такое прочее. — Он разжег сигарету расщепленной спичкой, глубоко затянулся, прикрыл рукой рот, ожидая момента, когда Сидней проглотит наживку. Старик устремил на него ответный взгляд с прохладным любопытством на лице бумажного цвета. Ленни вновь затянулся. — Информационные технологии, — продолжал он. — Я настоящий спец по компьютерам, факсам, теликам, микроволновкам, стиральным машинам, по любой технике. — Он обождал реплики, которой не последовало, и продолжил: — Личные и служебные автомобили, техосмотр, покраска, порой покупка и продажа. У меня чуткий нюх на выгодные сделки. Ленни Нос.